Дневники Химеры
Шрифт:
– Лорин?
Ника кивнула. Ей не понравилось, как изменилось лицо Алекса. Казалось, они только начали находить понимание, но сейчас он снова смотрел на нее так, словно подозревал в чем-то.
– Знаешь, это ведь не совсем под моим контролем, – добавила она на всякий случай.
– Возможно, – кивнул он, не то соглашаясь, не то опровергая ее слова, – но это может создать проблему.
Внезапно рука Алекса устремилась к Нике, раскрытая ладонь сжалась в кулак. Девушка не успела удивиться или испугаться, она уклонилась, ударив его по локтю предплечьем. В следующий же миг ее собственный кулак направился в
– Ты что?.. – бледными губами прошептала она.
– Значит, на тебя это действует быстрее, – произнес он, медленно разжимая руки. – Между данными твоей памяти и памяти Лорин произошло слияние. Ты еще не умеешь это контролировать, вот, что опасно. Однажды ты запутаешься, и навредишь себе либо нашей миссии.
Нику никто не держал, но она все еще ощущала себя скованной. Липкий удушающий страх отступал, утихала даже злость на Алекса, в ушах звучали его слова. В них было не только беспокойство о ее судьбе. Ника услышала нечто большее, скорее – предупреждение. Алекс не допустит, чтобы кто-либо или что-либо встали на пути его личной охоты за истиной. Он одержим, и как любой фанатик, не остановится ни перед чем на своем пути.
– Я научусь, – произнесла она твердо, хоть голос сорвался и засипел.
– Учись, – просто ответил он, наградив ее тяжелым взглядом, словно собирался вмуровать в стены часовни.
Бенгалия. Чанданнагар. 1757 год
Битва при Плесси вошла в историю как первая существенная победа англичан в Индии. Это случилось в июне. Клайву понадобились сутки, чтобы обратить многочисленную армию противника в бегство. Все благодаря гениальной подготовке. Командующий проявил свой талант планирования, он показал себя, как выдающийся стратег. Просчет ситуации наперед выгоден как торговцам, так и военным. Клайв сочетал в себе все необходимые качества, чтобы добиться успеха.
Началось сражение с артиллерийского огня индийцев. Несмотря на численное преимущество и внушительную огневую мощь, они не нанесли почти никакого урона британским силам. Когда же Мир Джафар отдал абсурдный приказ атаковать армию Клайва, возглавивший наступление командующий был убит метким выстрелом из пушки. Лишенные предводителя воины растерялись, чем незамедлительно воспользовались британцы. Яростное наступление красных мундиров внесло смуту в ряды индийцев. Французские командующие не успевали исправить ситуацию и образумить союзников, сводящих на нет собственное выгодное положение.
Ближе к вечеру начался сильный ливень. Британцы, находящиеся в выжидательной позиции, быстро укрыли запасы пороха и все орудия от воды. Паника помешала воинам наваба поступить так же, и спустя несколько часов проливного дождя их оружие пришло в негодность. Командование Мира Джафара и его верных людей вносило путаницу в ряды солдат, им не давали действовать слаженно, разбивая боевой дух и нагнетая ужас от неминуемого поражения. Нападенин британцев, чьи ружья и пушки стреляли, напугало индийских воинов, и они начали отступление.
Лорин услышала о ней по пути из Янаона в Чанданнагар. От гостеприимства маркиза де Бюсси было не так просто избавиться, ей пришлось покидать колонию в срочном порядке, инкогнито. В шкатулке с ней ехало колье и браслет из драгоценных камней, добытых на этом материке. Подарки галантного кавалера. Еще вчера он едва отпускал ее из объятий, а сегодня вряд ли вспомнит. Когда новости донеслись до его светлости, весь прочий мир перестал существовать. Увлеченный, ослепленный, он потерял контроль и проиграл.
«Под руководством Р.К. была тысяча британцев, – писала Лорин в отчете, – 2000 сипаев и всего 8 пушек. Хоть ему отказали в помощи, он одержал победу. Победу над войском, что во много раз превышало его силы. Речь идет о тридцати пяти тысячах пехоты, пятнадцати – конницы, и полусотне пушек. Все благодаря предательству Мира Джафара. Войско наваба оказалось без должного командования, многие отвернулись от битвы, и лишь те, кто был брошен на откуп, гибли под огнем англичан. Но эти немногие были все равно что кролики против ястребов. У них не было шансов, как и у Индии. Их продали».
Когда она прибыла в город, Клайв уже тоже воротился. Люди на улицах праздновали, не понимая, за что пьют. Впрочем, так часто бывает. Дух победы ослепляет, и иногда трудно разобрать, чей это триумф.
Полководец, повергший врага, меньше всего походил на гордого победителя. Клайв сидел за столом в жилетке и блузе, ослабив шейный платок. Волосы растрепались, длинные локоны падали на лицо, прикрывая хмурые брови. Он был сосредоточен и озадачен. Произошедшее во время битвы не стало для него неожиданностью, результат был просчитан задолго до того. Теперь оставалось составить отчет и ждать дальнейших указаний. Он все еще не получил ответ на запрос о вмешательстве и роли Римлянина. Это тревожило его и заставляло думать о том, о чем не следовало бы. Анализируя каждый поступок итальянца, он вынужденно признавал, что тот действовал продуманно и четко, вплоть до последнего момента в доме маркиза, когда Римлянин допустил оплошность и поторопился.
– Чья это ошибка? – вслух спросил Клайв, задумавшись. – Твоя или моя?
– Грустно.
Он, не поднимая глаз от законченного письма, улыбнулся:
– Либо тебя принесли ангелы, либо я стал слишком рассеянным.
– Ты устал, – Лорин спрыгнула с перил балкона и вошла в комнату. – Вырвать контроль из рук французов – не так-то просто.
– Легкая победа для армии, – Клайв повернулся к ней, – годы подготовки для командующего. И слаженная игра всего оркестра.
Он рассмотрел в лучах вечернего солнца Лорин, одетую в мужскую одежду и прикрывшую волосы платком.
– Ты чудесно справилась. Я восхищен.
Последние слова он произнес без издевки и отвращения, как данность. Лорин чуть наклонила голову, принимая похвалу. Она продемонстрировала бутылку, которую прятала за спиной:
– Из погреба маркиза. Что-что, а вино у французов достойно внимания.
Клайв усмехнулся. Он поднялся, откупорил бутылку и, не утруждая себя этикетом, отпил прямо из горлышка. Тонкая кровавая струйка протекла ему на подбородок. Он вытерся ладонью.
– Неплохо. Надеюсь, маркиз не опечалился пропаже?