Дневники св. Николая Японского. Том ?I
Шрифт:
Это время для посещения Кагосима довольно удобное, только жарко еще очень, недели две спустя было бы еще лучше.
Жил в Кагосима в трехэтажном домике (Камакура–рой) с очень приветливыми хозяевами–язычниками.
Обещался быть в Кагосима чрез два года, что да поможет Бог исполнить!
Публичную проповедь здесь можно держать не иначе, как пуская слушателей по билетам, и с исключением детей, учеников и всех подростков, которые держат себя здесь нестерпимо грубо, мешая слушать и говорить.
12/24 сентября 1891. Четверг.
На пути из Кагосима в Нобеока.
Тихая
С о. Такая составили список всех христиан, принадлежащих к Кагосимской Церкви, оказалось всех 160, из которых 138 в городе, 21 на островах и в окрестностях города.
В Хососима прибыли во втором часу; это небольшой город, береговая линия домов которого построена на каменных стенках. Не останавливаясь, взяли тележки до Нобеока: за 2 ены 20 сен за 5 1/2 ри, за три тележки, из коих везли двое; одна была под чемоданами, из коих мой — нелепо тяжел, вперед наука не брать книг и прочего, без чего можно обойтись. Нельзя, однако, не отметить, что хотя в Хососима мы пробыли на постоялине всего минут десять, но и тут подросток, брат хозяина, обнаружил отличное знание действий миссионеров всех исповеданий на всем острове Киусиу; был в гимназии в Миязаки и там присмотрелся к иностранным миссионерам и прислушался к христианским толкам: так теперь везде распространен интерес к христианству! Нет места, где бы не знали и не говорили о нем!
Под вечер прибыли в Нобеока; мили за 1 1/2 встретил Моисей Ходака, при въезде в город — все христиане и христианки с катихизатором Петром Синовара. Целодневный дождь сделал дорогу до того грязною, что невозможно было выйти из тележки и идти с христианами до молитвенного дома; мы с о. Яковом поехали, а они не могли поспеть за нами, и потому, приехав в дом, мы должны были несколько минут ждать в пустом доме. Когда собрались, о. Яков отслужил вечерню; пели человек пять и плохо — женщины разнили; потом я сказал поучение на слова «Мир вам» — вяло, ибо усталость от пути брала свое. Собрались в другой комнате и несколько язычников; им сказано, что для них будет проповедь завтра вечером с шести часов.
Церковь здесь состоит из четырех домов; христиан 15, с детьми; в доме Ходака 10 человек. Ходака были когда–то Кароо; дом большой с садом и огородом; в доме живет катихизатор, платя, однако, по 1 ене в месяц, ибо обеднел дом. Христиане, по–видимому, хорошие, тем более что один Ходака (Павел) служит катихизатором. Жаль только, что жена Моисея Ходака убежала от него; по его словам, он ни в чем не виноват тут, а смутила–де жену ее мать, бросившая христианство и опять ушедшая в язычество; дорогой дальше мы увидим и жену и узнаем, она ли подлинно виновата; что–то странно, что мать, прикинувши уже пятую дочь мужу, убежала от него без всякой вины с его стороны. Другой дом здесь Алексея Найто, учителя, родственника той Найто — с пятнами на лице, которая была в нашей Женской школе; Найто тоже родственник и Ходака.
На ночь отправили меня за 7 чё в постоялин, и преплохой, со множеством беспокоющих несекомых, не давших выспаться.
13/25 сентября 1891. Пятница.
Нобеока.
Утром, с семи часов, о. Яков крестил некую Хаба, нареченную во святом крещении Мариею; она двадцати
Разболелась голова, что очень неудобно, когда нужно поучать. — Написал поздравительное с Ангелом письмо жене и дочери Посланника Вере Федоровне и Вере Димитриевне Шевич. — Дождь рубит без перерыва; за полдень; есть хочется, а за едой нужно тащиться на постоялин; церемонятся ли эти Ходака предложить, мол, сомацу, или очень бедны, не разберешь.
С двух часов посетили христиан — всего три дома: Озаки — бедный портной, Ито — такой же бедный учитель; у обоих жены язычницы, значит, и сами плохие христиане; Найто, за рекой от Ходака, — жена тоже язычница, и в доме иконы нет, хотя один из самых первых христиан — тоже, значит, очень плох по вере. Побыл еще я у Мияке, здешнего богача и члена Парламента, с которым познакомился на судне — дома не застал.
Моисей Ходака показался мне таким расторопным, и такой он говорун, что мне пришло на мысль сделать его помощником (ходзё) по проповеди очень еще не опытному здешнему катихизатору, с платой 3 ены в месяц, сроком на конец шестого месяца, то есть до Собора будущего года, с тем, однако, чтобы из Нобеока не отлучался, хотя здесь может иметь другую службу. Согласился и, по–видимому, с радостию; о. Яков и катихизатор Синовара также очень довольны сим.
Вечером, с шести часов, должна была начаться проповедь для язычников, но началась с двадцати минут восьмого; едва собралось человек 25; говорил сначала о. Яков пятьдесят минут, потом я столько же. О. Яков большой мастер говорить, только после нельзя сказать, о чем он, собственно, говорил; и потому я посоветовал ему вперед объяснять тему своей проповеди и, переходя от предмета к предмету, объявлять: «Теперь о том–то». Слушали проповедь прилично, но к концу, видимо, устали; всего лучше говорить сначала вечера, пока у всех внимание свежо.
Церковь в Нобеока началась так: года четыре назад Моисей Ходака, будучи в Кагосима, стал спорить с Яковом Нива о вере и был им переспорен и убежден; вернувшись в Нобеока, он сначала возбудил негодование: «мол, в чистую местность, откуда началась Япония, забирается нечистое учение», но мало–помалу родные стали убеждаться. Призван был Яков Нива и сказал здесь проповедей семь, возбудив внимание многих; к сожалению, некому было продолжить, и почти все, начавшие слушать православие, были уловлены потом епископалами. Потом был здесь катихизатор Фома Танака, но странно вел себя — на сумасшедшего похож; потом — Павел Танака, Иоанн Мабуци; ныне Петр Синовара, — все юные и малоопытные, оттого до сих пор так мала здесь Церковь. Впрочем, не больше она и у протестантов: там разом крещены были многие, но больше крестившиеся думали о заведении сношений с англичанами и о морских выгодах, и потому ныне уже успели рассеяться. У католиков, кажется, всего один здесь.
Местность Такацихо, в 15 ри от Нобеока, весьма замечательна; там «такамано хара», «уки хаси», на который сошли Изанаги и Изанами, — два выдающиеся над рекой с обоих берегов красные камня, «ивато», где скрывалась оскорбленная Аматерасу, — пещера, в которую можно спуститься только по веревке, и в которой, говорят, есть большое озеро; словом, это местность, с которой начинается японская история. — Ри в 5 от Нобеока есть «они–но ме», светящаяся в темном месте в скале горы; лучше всего видно издали, особенно с моря, и в темную ночь, — что сие?