Дневные

Кейн Рейчел

 - Хороший наряд. С чьего вонючего трупа снял?

Трудно было понять выражение лица Морли, поскольку у него были длинные и непослушные волосы, закрывавшие лицо.

– Могу спросить то же самое о твоих плохо сидящих лохмотьях, мальчик. Хотя я сомневаюсь, что ты убил кого-то. Скорее всего, ограбил. Сомневаюсь, что тебе хватило бы смелости.

– О, сказал Шейн с наполовину волчьим оскалом, - ты удивишься.

– Так поведай, - предложил Морли.
– Сделай одолжение. Оливер, где ты подобрал этих... диких детей?

–

Ты помнишь Шейна, - ответил Оливер. Он снял покрывало, и Клэр быстро повернулась спиной, когда увидела белую вспышку кожи. Без колебаний он разделся и надел предложенную одежду. Она услышала шорох ткани и звук молнии и, наконец, рискнула бросить взгляд через плечо. Да, он был одет в джинсы, которые ему шли, и простую темную рубашку, резко очерчивающую его тело.
– И Клэр. И, конечно, Майкла и Еву.

– Я очарован, - сказал Морли. Он не звучал очарованным; он звучал совершенно нетерпеливым.
– Разве кто-то из вас не был вампиром? О, не берите в голову. Скука. Кстати. Вы привезли к нам Аишу, и я благодарю вас за это, но я заметил, что вы больше никого не спасли. Есть идеи?

– Несколько. Ни одна из них не предполагает твои крики.

– Не будь ограниченным, я уверен, ты хорошо можешь представить несколько идей, включающих мои мольбы. Ты сбежал, Оливер? Оставил своих кошек в клетке?

– Они у Фэллона, - ответил Оливер.

– Оу.

Наступила тишина. Морли спрыгнул со стола и прислонился к нему, для разнообразия их с Оливером глаза были на одном уровне. Он снял шляпу, бросил ее на стол и пробежал обеими руками через его неряшливые волосы.

– И?
– наконец сказал он.
– Он никогда не был моей проблемой, ни твоей, ни даже Амелии или даже ее мертвого отца. Он проблема вашего безумца.

– Мирнина, - сказал Оливер.
– Да.

– Подождите, - сказала Клэр.
– Что вы имеете в виду, что это проблема Мирнина? У него нет с ним ничего общего!

– О, безусловно есть, девочка, - ответил Морли. Он сел на стол и насмешливо посмотрел на нее.
– Он никогда не рассказывал тебе эту историю? А, ну, наверное, потому что это не в его пользу, я полагаю. Так бедный, грустный, нестабильный Мирнин был один, когда его вампир-создатель был убит. И он подружился со священником, очень умным, который также тайно учился алхимии.

– Это был Фэллон, - произнес Оливер.
– На случай, если ты упустила очевидное.

– Тише, я рассказываю. Да, это был наш дорогой друг Фэллон, который самым серьезным образом хотел вылечить безумие Мирнина... и его проклятие. Он его нашел, самое худшее, что могло произойти, и следующее, что мы знаем, что Мирнин осушил Фэллона как бочку вина. Как всегда, он тут же пожалел об этом и решил возродить его в его же церкви. Фэллон хотел этого меньше всего - воскреснуть, по крайней мере не как вампир. Но наш дорогой сумасшедший несмотря на брыкания и крики вернул его к жизни. Сломил его...

а потом оставил самого по себе.

Клэр не была уверена, что хуже - услышать, что Мирнин убил священника, или что он сделал его вампиром против его воли, или что он отказался от него, как от нежелательного питомца.

– Он был не в себе, - ответил Оливер.
– Мирнин не несет ответственность за... перегибы Фэллона. Или за его чрезмерное отвращение к себе, что привело к его крестовому походу против нас.

– Ерунда. Короче говоря, - сказал Морли, - все это вина Мирнина, и это его беспорядок, и почему я должен за ним прибирать, не совсем ясно.

– Я согласен, что Мирнин должен устранить Фэллона, - ответил Оливер.
– К сожалению, кажется, он сейчас заинтригован, чем возмущен. Чем-то в процессе лечения Фэллона. Ты знаешь, каким становится глупец, если подразнить его наукой.

– До меня дошли слухи, - сказал Морли.
– В которые слабо верится. Фэллон правда думает, что может сделать нас людьми?

– Правда. Также правда, что он может это сделать, по крайней мере в нескольких случаях.
– Оливер указал пальцем туда, где Майкл и Ева вместе сидели за одним из столов.
– Ты упомянул это раньше. Помнишь мальчика?

Морли долго смотрел на Майкла, и его глаза медленно сузились.

 - О. Что ж, печально, - отметил он.
– Вряд ли он успел войти во вкус, так ведь? А теперь его вернули на длинную человеческую дорогу к праху. Тем не менее. Не такая уж и потеря для нас.

– Ты кое-что упустил, фигляр. Фэллон может сделать, как он говорит. Но не всегда, не с большой уверенностью, но у него есть лекарство. Как думаешь, сколь многие попытаются до него добраться, если приз будет прямо перед ними?

Морли пожал плечами.

– Не так много. Ты достаточно наблюдал, как твои друзья маршировали к их могилам, ты потерял вкус к пеплу. У крови аромат куда неотразимее.

– Мы с тобой разделяем веру, если не конкретные детали. Что если он сможет восстановить в нас благодать?

– Я знал, что в конце концов дело дойдет до религии, - сказал Морли и закатил глаза.
– Чувствуешь себя проклятым и изгоем от Божьей любви, голубчик? Я - нет. Я чувствую себя вполне благословенным, чтобы иметь возможность просыпаться каждый день, зная, что будут еще дни, без слабости, болезней и боли.

Майкл вскочил на ноги. Его стул громко заскрежетал о пол, и оба вампира посмотрели на него, одинаково удивленно нахмурившись.

– Мы здесь не для обсуждения, сколько ангелов находится на булавочной головке. Фэллон намерен выпустить вампиров охотиться на людей в Морганвилле, а затем использовать убийства, чтобы оправдать его лечение, пока никого не останется. И когда он сделает это с Морганвиллем, он придет сюда, Морли. Придет за вами. За всеми вами.

Тихая, стройная дама средних лет, сидящая рядом, сказала: