Дни крови и света
Шрифт:
Белый Волк готовил бойцов к новой вылазке. После заката он собрал их во дворе и стал отправлять в Эрец: девять отрядов по шесть крылатых солдат и два сфинкса — пятьдесят шесть химер. Чудовищно мало на фоне армады Доминиона! Кэроу казалось, что она создала целую армию, а теперь… Вспомнилось сияние доспехов, огненный размах крыльев, бесконечные ряды серафимов, надвигающиеся сплошной стеной… Это самоубийство. На что они надеются?
Отряды химер поднялись в воздух и улетели.
Зири не посмотрел в ее
37
Самоубийство
Это не было самоубийством.
Пройдя через портал, эскадрильи химер не полетели к Заповедному пределу на помощь несчастным созданиям, не ведающим, какая угроза ждала их в двух шагах от спасения. Что могли сделать пятьдесят шесть бойцов против бесчисленного множества воинов? Самоубийство не в духе Тьяго. Да и бесполезной траты солдат он не одобрял.
Повстанцы не видели страданий своего народа, отчаянного бегства соплеменников, гибели мирного населения, невинных младенцев и дряхлых стариков. Повстанцы не бросились на защиту своих, потому что направились в другое место.
В Империю, нанести ответный удар.
— У нас теперь двойное преимущество, — объяснил им генерал. — Во-первых, они не знают, где мы и кто мы. Мы призраки. Во-вторых, мы призраки на крыльях. Наш новый воскреситель дал нам небывалую свободу перемещения. Огромные расстояния для нас — пустяк. Ангелы и не подозревают, что мы нанесем удар на их территории. — В наступившей тишине Тьяго с нежностью садиста добавил: — У ангелов тоже есть дома. У ангелов тоже есть женщины и дети.
Теперь их будет меньше.
Ослушался Белого Волка только Балиэрос. Доблестный быкокентавр не бросил свой народ, дал своим бойцам выбор, куда лететь. Командира поддержали все: медведь Иксандр, грифон Минас, кирин Зири и гарткоры Вия и Азай — соплеменники Воителя. Отряд устремился на юг. На следующий день перед ними встали громады Заповедного предела.
Шесть солдат в водовороте крыльев врага — это и правда было самоубийством. Остаться в живых не надеялся никто. Они летели навстречу гибели с горящими сердцами, приговоренные к смерти, но более живые, чем их товарищи, выбравшие более легкий путь.
Перед вылетом на задание Азаил подошел к Акиве. Вместе со Вторым легионом Ормерода они отправлялись к горам, куда уже вылетели солдаты Доминиона.
— Что делать будем? Как думаешь, много птиц будет сегодня? — спросил Азаил.
Акива удивленно повернулся к нему. Они никогда не вспоминали о химерах в овраге, не обсуждали случившегося.
— Вряд ли.
— Ну, мало ли… Может, кого и заметим. — Азаил хлопнул брата по плечу и направился к Лираз.
Акива остался наедине со своими мыслями.
Может, кого и заметим.Настроение улучшилось, хотя и ненамного.
Когда поступил приказ вылетать, Акива, собрав в кулак волю, оставил отчаяние в лагере. Когда соратники убивают
Может, кого и заметим.
38
Неизбежное
Стук кадильниц, стук зубов.
Кэроу перебирала свои запасы и нанизывала элементы на нить. Зубы, зубы. Перебираем, нанизываем. Зубы человека, зубы быка. Осколки нефрита, железная стружка. Зубы игуаны — острые, как пила; косточки летучей мыши — легкие, полые. Перебираем, нанизываем… Кэроу удивленно разглядывала зубы саблерогой антилопы.
— Для кого это? — спросила Шеста.
Кэроу вздрогнула и зажала зубы в кулак: бдительная волчица, как всегда, начеку.
— Ни для кого, — ответила Кэроу и убрала их в сторону.
Шеста пожала плечами и продолжила смешивать благовония.
В лондонском Музее естественной истории Кэроу долго простояла в нерешительности рядом с красивым сернобыком, поглаживая крутые гребни длинных рогов, вспоминая их тяжесть.
Шеста предлагала ей снова стать кирином, но Кэроу не думала об этом всерьез. Зубы антилопы предназначались Зири. Ей не хотелось их брать, так как казалось, что из-за этого смерть настигнет его быстрее, словно Кэроу выкопала ему могилу. Да, смерть — рядовое событие, но не для него. Не для счастливчика Зири. У него свое тело, он еще никогда не умирал — благодаря скорости, боевым навыкам и удаче. Он счастливчик. Глупо, лицемерно ценить его «чистоту», но Кэроу не могла представить себе гибель последнего представителя ее племени. Неужели это прекрасное тело придется заменить? Когда Зири улетел на первое задание, у нее внутри что-то сжалось, замерзло — и оттаяло лишь с возвращением соплеменника.
Теперь Кэроу снова ждала, в надежде, что последний кирин выжил, не покинул этот мир. Отряды химер полетели на верную гибель, оттуда никто не вернется. А она… Что она наговорила ему на прощание? Зачем во всем его винила? Будет ли еще шанс забрать свои слова обратно?
Зубы, зубы. Перебираем, нанизываем.
Время шло, страх разрастался. Поднялось солнце, потянуло за собой нескончаемую вереницу часов. День казался долгим, жарким, вечным. К наступлению сумерек Кэроу почувствовала себя старухой. Зубы антилопы то и дело попадались ей под руку.
Тогда, в Лондоне, она все-таки выдрала зуб антилопы, убедив себя, что это не ускорит гибель Зири. Для солдата смерть неизбежна, Кэроу должна была к ней подготовиться… Может, его черед уже наступил, и он вернется в кадильнице — а где-то в Эреце осталось лежать непогребенное изувеченное тело последнего кирина. Что ж, Кэроу готова к этому.
Но не к тому, что он может совсем не вернуться.
Кэроу снова погрузилась в работу.
39
Задание номер один