Дни мародёров
Шрифт:
— Я растолку все это, Джим. Не добавишь пока слизь в котел?
Меняясь с ней местами, Джеймс украдкой сжал ее талию.
Невозможно было удержаться.
Да и Лили так мило порозовела после этого.
Бутылка со слизью флоббер-червей вдруг выскользнула у него из руки и ударилась о парту. Мерзкая зеленая слизь полилась по дереву и закапала на пол.
Лили обернулась. Джеймс уже приготовился к выволочке, но тут, к его огромному удивлению, девушка быстро обернулась на Слизнорта и, закусив улыбку, с чувством окунула ладонь в мерзкую жижу...
Счастью его не было предела.
Сириус задержал дыхание и склонился над котлом.
Если верить учебнику, их зелье уже должно было приобрести густо-лиловый, «как темная ночь», цвет, но вместо этого оно почему-то стало ядовито-зеленым.
— Так и должно быть? — спросила Роксана, зажимая покрасневший от бесконечного чихания нос.
— Хрен его знает, — проворчал Сириус. — Я добавил ровно две унции слизи, как написано... почему так? Ты не добавляла слизь после? — он снова уткнулся в учебник.
Роксана, закусив губу, схватилась за мешок с сушеными травами.
— Нет, конечно.
— Ладно, давай просто варить дальше, может, это промежуточная стадия.
Роксана ссыпала в котелок две щепотки трав.
— Теперь варить на высоком огне ровно минуту. Я засеку.
Из котла повалил густой белый пар. Зажав нос и рот рукой, Сириус махнул, когда пора было тушить огонь.
Роксана поскорее провернула ручку горелки, но она застряла.
Зелье забурлило.
— Выключай скорее, Малфой!
— Я и пытаюсь! — рявкнула она.
— Да скорее же! В чем дело?!
— Отвяжись от меня! — крикнула Роксана, и тут ручка наконец поддалась, но вместо того, чтобы потухнуть, огонь вдруг с гулом разлился по днищу котла.
— На пол! — заорал Сириус. Ученики моментально, словно только этого и ждали, с криками кинулись под парты. Сам Сириус схватил растерявшуюся Малфой за шкирку и дернул вниз, и в этот же момент котел радостно взорвался, забрызгав зеленым вонючим содержимым великолепные бархатные ткани и ковер. Красивые бутылочки на полках звякнули, пару секунд в классе раздувалась тишина, а потом одна из них толкнула другую, и все они, как кости домино, медленно обрушились на пол.
— Я догоню! — пообещала Лили, когда после урока из класса, хлопнув дверью, вылетел взбешенный Сириус и сообщил, что Слизнорт назначил наказание на понедельник, когда у них были особенно трудные уроки.
— Совместное! — орал он. — Да за что?! Они добьются только того, что я убью эту идиотку своими собственными руками!
Мальчики ушли, а Лили осталась подождать Роксану.
Она видела, с каким лицом новенькая собирала свои вещи, когда все, объединяясь в группки по двое-трое, выходили из класса. Ей явно было очень трудно освоиться с новым обществом и новыми правилами, но никто этого словно не замечал. Или не хотел замечать.
Лили слышала, как во время урока слизеринки хихикали над Роксаной и шептались насчет ее волос, а уходя из класса, откровенно хохотали, цепляясь друг за дружку, как последние
Что же, Люциус Малфой в самом деле был не лучшим старостой и жестоко злоупотреблял своими полномочиями. Неудивительно, что многие ученики теперь будут рады и счастливы сорвать злобу на его сестре.
А она-то ни в чем не виновата.
Дверь снова открылась, и Роксана, еще более удрученная, чем до этого, вышла в коридор. Похоже, напоследок ей досталась персональная головомойка. Лили она не заметила и, вскинув на плечо рюкзак, уныло поплелась по коридору, низко опустив голову.
Лили догнала ее и тронула за плечо.
— Тебя зовут Роксана, верно?
Девушка обернулась и окинула Лили ленивым, точь-в-точь как у Люциуса Малфоя, взглядом, но когда заговорила, ее низкий, почти мужской голос зазвучал вполне дружелюбно:
— Да. Тебя я знаю, ты — Эванс, — она ткнула большим пальцем себе за спину. — Старик, похоже, без ума от тебя. Он так расхваливал твое зелье в начале урока, я думала, он обделается от счастья.
— Он ругал тебя? — сочувственно спросила Лили, подстраиваясь под ее шаг.
Роксана усмехнулась, окинув подземелье взглядом.
— Ругал? Эванс, да по сравнению с моими предками, это были самые изысканные комплименты, — она полезла в карман и достала сигареты. — Ты не против?
Лили хотела сказать, что привыкла, так как Сириус тоже курит, но решила, что его имя сейчас лучше вообще не упоминать.
— Слизнорт вообще-то очень добрый, просто... вы взорвали его класс, а он с каждого флакона пылинки сдувает, — Лили улыбнулась. — Думаю, в понедельник он об этом и не вспомнит. Что за наказание он назначил?
— Мы должны будем там убраться без помощи магии. Да мне вообще-то похер, — улыбнулась Роксана, выпустив в воздух облачко странно душистого дыма. Лили сдержанно улыбнулась. — Он, кажется, нормальный дед, истеричный только. Слушай, Эванс...
— Можешь называть меня Лили.
— Ладно, Лили, — Роксана улыбнулась. — Ты мне не поможешь найти дорогу в Трапезную? А то я сейчас сдохну от голода.
— Конечно. Только у нас это место называется Большой Зал.
— А, точно.
— Скоро запомнишь, — Лили чувствовала себя немного неловко в обществе этой странной девушки. Словно она была парнем.
Какое-то время они шли молча, слушая, как на стенах потрескивали факелы. Роксана молча курила. Ее сигареты пахли вишней.
— Этот Блэк всегда такой? — вдруг спросила она.
— Нервный?
— Нет, придурок?
Лили рассмеялась.
— Вообще-то нет. Он довольно славный, но, если честно, иногда мне тоже хочется стукнуть его чем-нибудь.
— Славный? Блэки отрезают своим домовым эльфам головы. Это нормально?
Лили поежилась.
— Совсем нет.
Она вспомнила, что говорили о Малфоях, и ей стало не по себе. Но с другой стороны, у нее перед глазами вот уже шесть лет был пример того, что семья не всегда определяет человека... и эта странная фраза насчет «предков».