Дни мародёров
Шрифт:
И с этими словами он забрался на постель, одновременно расстегивая ремень.
====== О пользе метел и поросят ======
Когда старый грохочущий автобус въехал в маленький магловский городок неподалеку от Лондона, на улице уже начало смеркаться. Это было то время, когда солнце уже село, но фонари и не думали зажигаться, и улицу окутали тусклые послерабочие сумерки. Прохожие скрывались в них, повыше поднимая воротники пальто, а редкие машины беспрестанно махали дворниками. Автобус въехал на улицу, стиснутую с двух сторон двухэтажными коммерческими зданиями и магазинами, и эффектно подпрыгнул на кочке, издав громкий,
Джеймс вздрогнул и проснулся.
Оказывается, они проспали половину пути. Еще немного, и было бы поздно. Джеймс приподнялся, поправил съехавшие очки и огляделся. Попутчиков в салоне автобуса значительно поубавилось, а проскальзывающий за окном городок, куда, согласно сведениям Лили, переехали её родители, ничем не отличался от любого другого города с населением меньше двадцати тысяч. Чем-то он даже напомнил Джеймсу родной Ипсвич. Те же узкие улочки, тесно обнявшиеся дома и зелень. Оставалось надеяться, что это именно тот город, а не какой-нибудь другой. Пока трансгрессионная Сеть снова не заработает, они даже в Лондон не смогут вернуться.
Джеймс посмотрел на Лили. Она все еще спала, положив голову ему на плечо. Ресницы вздрагивали во сне, и как раз в тот момент, когда Джеймс посмотрел на неё, Лили поморщилась и почесала нос рукой в пестрой вязаной перчатке без пальцев.
Живоглот, сидящий в кошачьей переноске у неё на коленях, все еще дулся на Джеймса за то, что он так бесцеремонно и насильно запихнул его туда, невзирая на все протесты Лили. Наверное, поэтому, в качестве мести, он втянул в переноску часть Джеймсова шарфа и теперь с наслаждением путал в нем когти.
Надо сказать, Джеймса слегка мутило перед встречей с родителями Лили. И не то, чтобы он трусил. Просто не нравилась ему вся эта петрушка с официальным представлением. Как будто они уже помолвлены, или и того хуже. И еще это гадское чувство, что ты прямо из кожи вон должен выпрыгнуть, чтобы, как официальный парень, произвести на стариков Эванс хорошее впечатление. А судя по осторожным намекам Лили, именно это ему и нужно будет сделать. Черт возьми, да разве он и так — не лучший парень в мире?
Лили кашлянула во сне и Джеймс тут же обернулся. Несколько секунд его сердце падало, но ничего не произошло — Лили мирно спала дальше. Ни капли крови. Он выдохнул.
Прошел уже целый месяц, но Джеймса все равно иногда потрясывало, когда Лили случайно закашливалась, будь то обычная крошка за едой, или еще что. После того кошмара ему казалось (хотя, он точно не стал бы говорить об этом Бродяге), что ради Лили он теперь действительно готов на все. Любой каприз, любая глупость, все, что ей в голову взбредет. Тем более, что и она всячески выражала свою благодарность и любовь. Иногда самыми неожиданными способами.
Лили нахмурилась во сне, и Джеймс улыбнулся.
Дело было за несколько дней до отъезда. Они тогда задержались после урока зельеварения. Лили заплела волосы в две косички, губы накрасила красным, и Джеймс весь урок не мог работать — все время норовил сцапать её под партой за коленку, или спустить с неё гетр. После того, как прогудел удар колокола, они подождали, пока все уйдут, нашли пустой класс и ввалились туда. Джеймс думал просто потискаться немного и поцеловаться (впереди ведь был еще целый день), а Лили, как оказалось, думала иначе. Как только он запер дверь, она сама зажала его у парты
А потом взяла и отсосала.
Надо ли говорить, как Джеймс охуел, когда она расстегнула его ремень и уселась перед ним на колени. Он, конечно, пытался что-то сказать ей, или ему так казалось. Он вообще плохо помнил, что говорил. Лили очень старалась, и хотя делала это не так хорошо, чем, например Греттель из Ипсвича, это было неважно. Мерлинова бородище! Лили Эванс сосала ему в пустом классе! Лили Эванс с двумя косичками и красными губами! Может, они и встречались на тот момент уже давно, но уязвленное самолюбие Джеймса все равно хорошо помнило, как она смотрела на него, как на отсталого все эти годы. А теперь она смотрела на него снизу-вверх, и те губы, которые так презрительно усмехались ему, вытворяли такое… черт возьми, это было даже слишком хорошо, чтобы быть правдой! Наверное, поэтому Джеймс и не выдержал так долго, как хотелось бы — обкончался как последний слабак уже через пять минут и с трудом удержался за парту, чтобы не свалиться на пол.
Но это тоже было неплохо. Потому что в тот момент, когда Джеймс воспарил, охренел и дико осчастливился, ручка на двери дернулась, а сама дверь скрипнула и приоткрылась. Эванс вскочила, как ошпаренная, Джеймс застегнул штаны, все это заняло у них всего несколько секунд, и если бы Слизнорт, входя в кабинет, не продолжал бурно общаться с кем-то в коридоре, наверняка бы все просек.
Или нет.
— Так-так-так! — воскликнул он, когда повернулся и увидел красного, как квоффл Джеймс, и не менее красную Лили, которая, к тому же вытирала губы платком. — Мистер Поттер, мисс Эванс… — он закрыл дверь, озадаченно глядя на своих учеников. — … и что это вы тут делаете, м-м?
Джеймс в этот момент соображал крайне туго, и ничего не мог придумать, Лили просто паниковала, и все могло бы закончиться плохо, но, к счастью, Слизнорт всё додумал за них.
— Целовались, да? — покровительственно шепнул он и шутливо погрозил им пальцем.
Джеймс и Лили ошарашенно переглянулись, но Слизнорт не дал им как следует удивиться. Напустив на себя строгий вид, сказал, что оштрафовал бы их на десять очков, если бы лично увидел, но раз не видел — значит не видел. И кыш из кабинета! Счастливые, что им удалось избежать наказания, и все еще не до конца осознавшие, каким чудом они избежали публичного позора и, вероятно, исключения, Джеймс и Лили схватили свои сумки и убежали, оставив учителя пребывать в романтическом неведении. И только когда добрались до первого этажа, позволили себе расхохотаться — да так, что спугнули идущих на обед второкурсников.
Джеймс как раз с блаженной улыбкой прокручивал в памяти те невероятные минуты у парты, когда автобус снова с чувством подпрыгнул на яме, и Лили проснулась.
Автобус высадил их на пустынной холодной остановке, залитой лужами и слабым светом фонарей. Магию здесь применять было нельзя, так что Джеймсу пришлось самому нести их чемоданы. Лили несла переноску с Живолготом, и вертела головой по сторонам, сверяясь с бумажкой, где был записан новый адрес её дома.
— Я жалею, что не взял с собой «Нимбус», — пожаловался Джеймс, когда они миновали центральный район города, вышли в более тихий и зеленой жилой кварта. — Если бы у нас была метла, не пришлось бы трястись в этой чертовой консервной банке.