Дни прощаний
Шрифт:
Мои ноги снова начинают дрожать. Я сглатываю подкатившую к горлу кислоту, откашливаюсь и делаю глубокий вдох.
– Я был на работе. Гм. Планировал встретиться с друзьями, с Блейком, Марсом и Эли. Они возвращались из торгового центра «Опри Миллс», из кинотеатра IMAX и собирались забрать меня с работы, чтобы всем вместе поехать в парк. И поэтому я написал Марсу: «Вы
Мистер Кранц не поднимает головы от своих записей.
– Кто был за рулем?
– Марс Эдвардс.
– Сын Фреда Эдвардса?
– Да.
– А Марс ответил тебе?
– Нет, но в его телефоне оказалось незаконченное смс, которое он писал, когда они… гм… когда…
– Хорошо, я тебя понял, – мягко отвечает мистер Кранц, оторвавшись от блокнота. – А теперь, Карвер, запомни, что вся представленная тобой информация строго охраняется адвокатской тайной. Это означает, что никто не имеет права заставить тебя рассказать то, что мы здесь обсуждали. Это касается и твоих родителей, потому что они являются непременными участниками защиты. Адвокатская тайна существует для того, чтобы мы могли быть предельно честными друг с другом, чтобы я смог защитить тебя лучшим образом, если дело дойдет до суда, понятно?
Я киваю.
– Поэтому я должен спросить тебя: знал ли ты, когда писал Марсу, что он, скорее всего, ответит тебе?
В это мгновение я чувствую себя так, словно вот-вот провалюсь под лед. Я пытаюсь сдержать слезы, но несколько слезинок выкатываются из глаз.
– Да.
– Ты знал, что в этот момент Марс был за рулем?
– Знал, – шепчу я. Мне больно признаваться в этом перед родителями. Я знаю, что подвожу их.
– А почему ты написал именно Марсу, а не кому-нибудь другому из друзей в машине?
– Гм… – У меня почва уходит из-под ног.
– Подумай хорошенько.
– Гм. Потому что Марс всегда быстрее всех отвечал на смс. Даже за рулем. У меня не хватало терпения их ждать. Я сделал это, не подумав. – Слеза соскальзывает на зеленый ковер конференц-зала и медленно расползается. Мама успокаивающе гладит меня по затылку.
– Хорошо, – спокойно произносит
– Совершенно очевидно, что он никому не хотел навредить, – восклицает мама. – Это просто смехотворно!
– Что ж, – отвечает мистер Кранц, продолжая жевать дужку очков. – И да, и нет. – Он встает со своего места, подходит к книжной полке, снимает с нее зеленый том и, надев очки, принимается быстро перелистывать страницы. А затем снова садится.
– Друзья, я не стану приукрашивать. По закону штата Теннесси существует преступление под названием «убийство по неосторожности». Раньше это называлось непреднамеренным убийством. Убийство по неосторожности происходит, когда кто-то принимает на себя «существенный и необоснованный риск» и «неспособность осознать это приводит к абсолютному отклонению от стандарта осмотрительности, которого человек придерживается при всех обстоятельствах, рассматриваемых с общепринятых позиций».
Я не до конца осознаю, что он говорит, понимая лишь, что значат выражения «необоснованный риск» и «абсолютное отклонение». Острый спазм сжимает мой желудок.
– Можно перевести, что вы сказали? – спрашивает мой отец, потирая лоб. – Я, профессор английского языка в колледже, абсолютно ничего не понял.
Мистер Кранц снова снимает очки.
– Это означает, что если вы прекрасно осознаете, что ваши действия могут повлечь чью-то смерть, и продолжаете это делать дальше, то вы автоматически оказываетесь на крючке, хотя в душе вы и не думали никого убивать. Это последнее новшество в судебном преследовании. В Массачусетсе попытались предъявить обвинение в убийстве девушке, которая своим смс спровоцировала подругу на совершение самоубийства. Здесь похожий случай.
Мои внутренности начинают медленно опускаться вниз. Комнату, словно струя нервно-паралитического газа, заполняет агрессивная тишина.
Конец ознакомительного фрагмента.