До и После. Исход
Шрифт:
– Банка варенья – хорошо, свежее мясо – превосходно!
Эта веселая мысль сменилась другой, уже совершенно не радостной: «Для кого-то я тоже свежее мясо». Отогнав ее, Лиа сосредоточилась на приятном. Она всегда считала, что нужно уметь фокусироваться на лучшем из того, что подкидывает жизнь. Если думать лишь о подкинутом дерьме – увязнешь в нем по самые уши.
– Как ты попала сюда, а? – спросила Лиа у курицы.
Естественно, ответа не последовало. Было очевидно, что курица не жила здесь с самого начала. Это значит лишь одно: амбар не так надежен, как могло
«Здесь нельзя задерживаться, – с сожалением подумала Лиа, – придется вернуться в дом».
Ее передернуло.
«Не буду думать о доме…»
Лучше думать о курице, как о предстоящем банкете. Похлопав себя по карману, в котором лежала зажигалка, Лиа в первый раз в жизни порадовалась тому, что Норт курил.
«Хоть сырьем жрать не придется…»
Перед ней на расстоянии пары-тройки метров вышагивал будущий завтрак. Ладно, пусть все пошло прахом! Ничего уже не поделать. Пусть все летит псу под хвост, но она, Лиа, в отличие от одного впечатлительного придурка, бросившего ее в этом долбаном свихнувшемся мире, сегодня хотя бы позавтракает.
Глава 10 (ДО) Башня
Ладони у Кулькена вспотели так, что их пришлось вытирать о штанины. Сердце билось слишком часто, и больше всего на свете ему хотелось бы надеть сейчас плащ-невидимку, чтобы пройти по «Башне» никем не замеченным. Конечно, никакого плаща-невидимки у него не было, реальность была скучней и тревожней, чем мир фантазий, в который он погружался при первой же возможности. Если бы его спросили, зачем он живет, он ответил бы: «Чтобы жить в другом мире». «Здесь и сейчас» ему абсолютно не нравилось.
Кулькен спешно прошел мимо поста охраны, спрятав лицо за воротником.
Но проскользнуть не удалось.
– Доброе утро! – бодро поздоровался охранник. – Вы сегодня рано.
– Угум… ммм… – промямлил Кулькен в ответ и выжал из себя подобие улыбки. Вцепился в ремень висевшей на плече сумки, непроизвольно сжал в кулак вторую руку – так, что ногти впились в ладонь. Преодолел холл, добрался до ближайшего лифта и щелкнул кнопкой вызова в надежде, что так рано ни один из сотрудников не придет на работу. Лифт, мерно жужжа, спускался вниз. Кулькен умоляюще смотрел на сменявшие друг друга номера этажей.
«Слишком медленно… слишком медленно… – твердил про себя, как заклинание. – Неужели нельзя заменить эти лифты на что-нибудь пошустрее? Нужно будет поднять этот вопрос на совещании. Интересно, во сколько это обойдется?»
Входная дверь за спиной с грохотом распахнулась. Следом за грохотом раздались возгласы двух самых громких, самых общительных и навязчивых менеджеров по продажам. Кларест и Дорф. Он узнал бы эти голоса даже в переполненном зале.
«Ну почему? Почему сейчас? Кто вас принес сюда так рано, да еще в понедельник?» – мысленно простонал Кулькен. Задержал дыхание, снова сжал ремень сумки и уставился на их отражения в блестящей панели слишком медленного лифта так, будто надеялся, что сможет остановить их взглядом.
– А я ей и говорю: «Ты, детка, что, не знаешь,
– Гонишь! – ржал Дорф. – На такое могла бы повестись только полная дура!
– А кто сказал, что она умная? Дорф, она стажерка в отделе корреспонденции, в компании четвертый день. Если б я сказал, что я правая рука босса, она бы поверила. Таким курицам можно плести все что угодно. – Кларест толкнул друга в бок и ухмыльнулся. – А ради денег они готовы сам знаешь на что. Главное знать, что лить им в уши. Прикормил – пользуйся! – И он заржал было вслед за другом, но заметил Кулькена, притормозил и дернул Дорфа за рукав.
По закону подлости, как только менеджеры подошли к лифту, тот, приветственно звякнув, открыл двери.
«Для них открыты все двери, – тоскливо подумал Кулькен, – даже те, что не отпираются».
Он сжал ремень еще крепче и шагнул в распахнутые двери. Менеджеры последовали за ним.
– Доброе утро! – широко заулыбался Дорф, стоило только развернуться к ним лицом.
– Как настроение, мистер Мозг? – елейно спросил Кларест.
Была б у Кулькена возможность, уволил бы нафиг всех этих «продажников». Но без менеджеров по продажам не может быть и продаж, так что приходилось их терпеть как вынужденное, необходимое зло.
Кулькен не знал, что сказать. Не знал, кому должен ответить первым. И стоит ли в ответ спросить, как они поживают. Ему показалось, что такой вопрос не совсем уместен, они ведь не живут в одной квартире и могут решить, что он подшучивает над ними. Кларест и Дорф близкие друзья, много времени проводят вместе, и спроси он, как они поживают, могут решить, что намекает на их ориентацию. Секунды утекали, словно уносимые горным потоком, а Кулькен все никак не мог решить, что сказать. Молчание из неловкого превратилось в давящее. Кларест и Дорф переглянулись.
– Мистер Мозг, все хорошо? – спросил Кларест.
– Угу, – кивнул Кулькен.
– Ну слава Богу, а то я уж решил, что у вас инсульт, – хохотнул Кларест и толкнул Дорфа локтем.
Кулькен втянул голову в плечи.
Лифт снова звякнул, и двери распахнулись.
– Улыбнитесь, босс, жизнь прекрасна, вам ли не знать? – подмигнул ему Дорф и вышел вслед за Кларестом.
Когда двери закрылись, Кулькен прислонился спиной к стене и гулко облегченно вздохнул. Через пару секунд он отпустил ремень сумки и посмотрел на ладони.
«Сегодня не так плохо, – подумал он, глядя на отпечатки ногтей, – сегодня не так сильно».
Чем ближе лифт был к последнему этажу «Башни», тем легче становилось на душе. Наверху, под самой крышей, располагалась его «Крепость». Там он мог безвылазно засесть хоть на несколько дней. Лишь одна мысль маячила темным грязным пятном на фоне наступающего умиротворения. Он отмахивался от нее как от надоедливого насекомого, но она все жужжала и жужжала в мозгу: «Доктору это совсем не понравится».