До мурашек...
Шрифт:
Но, насколько он мог судить, все получилось.
40. Интервью
Алена первая заметила движение за спиной Леонида, отпихнула его изо всех сил — но затвор профессионального фотоаппарата сработал быстрее, запечатлев их в достаточно двусмысленной позе.
Леонид развернулся к непрошеным гостям, а девушка, воспользовавшись неожиданной свободой, кинулась собирать свои вещи.
— Кто вы такие и что здесь делаете? — требовательно поинтересовался руководитель.
— Лариса Мельниченко, репортер
– бойко начала журналистка, но ее опять перебили.
— Что вы здесь делаете?! — совсем недружелюбно повторил Леонид.
Ларису его тон нисколько не смутил.
— Вчера мы записались на прием к Артему Николаевичу, чтобы взять у него интервью, а сегодня в его кабинете уже какая-то другая девушка. Но мне удалось узнать, что сейчас он собирает всех в большом зале…
— Это разве похоже на большой зал? — Леонид жестом указал на комнату, не превышавшую по размеру обычный офис, оборудованную проектором и экраном.
— На зал так точно, — совершенно невозмутимо ответила Лариса. — Мы заблудились, услышали голоса и решили спросить дорогу, — она покосилась на все еще немного бледную Алену. — Простите, что прервали ваше совещание. Но возможно, вы захотите прокомментировать сложившуюся в связи со сменой директора ситуацию? Так сказать, изнутри?
— Отличная мысль, проходите! — внезапно сменил гнев на милость Леонид.
Заметив, что Алена кинулась к двери, он за пару широких шагов преградил ей путь. За спинами направившихся к стульям журналистов перехватил подчиненную за запястье, не дал коснуться ручки — и закрыл замок личной карточкой. Запер их всех четверых в кабинете.
— Пожалуйста, присаживайтесь, — с нажимом предложил мужчина, и Алена, прижав к груди сумочку, опустилась на уголок стула подальше ото всех. Ее руководитель, наоборот, в совершенно расслабленной позе занял край стола напротив посетителей.
— Итак, каковы ваши первые впечатления после смены директора? Какие изменения уже произошли в компании? — начала репортаж Лариса, включив диктофон.
— Впечатления двоякие, — отозвался Леонид, и в таланте притворства ему не было равных. — Новый директор начал с ревизии, что совершенно понятно, но вместо того, чтобы вникнуть в работу отделов, решил прибегнуть к угрозам. Он уже обещал массовые сокращения.
— Но это неправда! — не выдержала Алена. — Он сказал, что те, кто не справится с отчетом…
— Кто это? — поинтересовалась репортер у Леонида, отчего-то не желая вступать в диалог с присутствующей в зале девушкой.
— О, это очень важная особа, — с улыбкой ответил тот. — Моя подчиненная, но главное — невеста директора.
— Его избранница?! — Лариса сразу оживилась. — И как она?
— Эй, вы разговариваете обо мне в третьем лице в моем присутствии! — возмутилась Алена, уже позабыв о пережитом страхе — но ее снова проигнорировали.
— Нагловатая особа, которая лезет везде со своими вопросами и мешает другим работать, — хохотнул Леонид.
Алена не верила своим ушам. Происходящее напоминало какой-то дурной сон: сплошная клевета, бред, которому радостно внимали репортеры, совершенно не обращая внимания на ее протесты! Будто Алена вмиг стала невидимкой.
— Ее появление привело к настоящему хаосу, — тем временем с добродушной искренностью продолжал Леонид. —
— Девиантное поведение? — со знанием дела заключила репортер, и Алена, которая подошла к ней, намереваясь вырвать диктофон из рук, стереть запись и хотя бы так обратить на себя внимание, в нерешительности замерла. В памяти всплыли угрозы Вилентьева упрятать ее в психушку — он тоже что-то говорил об агрессии. Не хотелось давать повод считать это правдой. — Или просто вседозволенность из-за высокого статуса? Почему вы не прекратите это?
— Как же мы это прекратим, если директор в компании — царь и бог. Он может уволить всех нас, может объявить компанию банкротом и продать ее по дешевке…. Я подозреваю, что именно этим и занимается его невеста — ищет слабые стороны на уровне делопроизводства и движения средств. Она убеждала меня закрыть глаза на недостачу, не увольнять виноватого в этом сотрудника, предложила способ укрывательства… зная, что ближайшая проверка выявит это серьезное нарушение.
— Так она решила подставить собственного начальника! — впечатлённо охнула репортер, и Алена не выдержала. Пусть сколько угодно про нее сплетничают, но слух о планах по продаже компании действительно способен сделать их банкротами!
— Это неправда! — воскликнула она. — Он все перевирает! Никакого банкротства и продаж никто устраивать не собирается, Артем намерен развивать компанию! Дайте сюда диктофон!
— Прекратите! — громко взвизгнула репортер, отшатнувшись, а ее напарник-фотограф тут же сделал удачный снимок нападения ненормальной сотрудницы на журналистку. — Она действительно агрессивная, держите ее!
— Не бойтесь, я не дам вас в обиду, — ловко соскочив со стола, Леонид перехватил Алену за талию, потом за запястья — и завел ее руки за спину.
— Да что вы себе позволяете! — дернулась Алена, но лишь причинила себе напрасную боль. — Лариса, или как вас там, вы что, не видите, что это рукоприкладство и превышение служебных полномочий?!
Скривившись, репортер поспешила отойти подальше, будто на нее кидалась бешеная собака.
— Моей подчиненной очень хорошо знаком уголовный кодекс, — с милой улыбкой заметил Леонид. — Наверное, судимость дает о себе знать, да?
Алена застыла в его руках. Сердце вздрогнуло и замерло, к спине будто приложили глыбу обжигающе-холодного льда. Откуда он знает… Никто об этом не знал…
– Расскажите об этом подробнее, — попросила репортер, и Алена невольно замотала головой, будто умоляя Леонида остановиться. Но тот оказался непреклонен:
— Дело в том, что я всегда очень тщательно изучаю информацию о соискателях на должность в моем отделе, — пояснил он. — HR-менеджера у нас нет, приходится все делать самому. К сожалению, и схема приема довольно устаревшая — после чисто формальной процедуры в отделе кадров сотрудника утверждает директор, я даже не беседую с кандидатом до его принятия. Иначе бы ни за что не позволил работать у меня человеку с судимостью.