До последнего удара сердца
Шрифт:
– А с чего вы взяли, что они мужчины? – насмешливо спросила Женя, останавливаясь возле столика, за которым сидели пятеро молодых парней.
– Женечка, это жестоко – так насмехаться над человеком. Неужели вы будете уверять меня, что проводите время с подругами? – мягким укоризненным голосом попенял ей Логунов.
– Вообще-то компания смешанная, – стараясь скрыть самодовольство, проговорила Женя, перемещаясь к другому столику.
– Все равно я ревную, – недовольным голосом заметил Логунов, чем ужасно польстил счастливо улыбавшейся девушке. – Ну, раз уж вы сегодня для меня недоступны, в таком случае завтра я похищаю вас на весь уик-энд. Увезу вас куда-нибудь
– Увы! – В Женином голосе прозвучало вполне искреннее сожаление. – Ничего не выйдет, – отказала она красавцу-фармацевту. А воображение ее уже рисовало небольшой комфортабельный коттедж с камином, стоящий на берегу озера, окруженный соснами, и ни души вокруг, лишь она и ее неотразимый, такой таинственный мужчина. Женя чуть не застонала в голос от досады.
– Женечка, вы разбиваете мне сердце. Надеюсь, у вас не свидание? – продолжал наступление не теряющий надежды Логунов.
– Сожалею, но я еду в Москву по делам, – уже едва не плача, проговорила девушка, начиная всерьез подумывать, не отменить ли поездку.
– Ужасно. Но днем мы хотя бы сможем увидеться? – воспрял духом фармацевт.
– Увы, поезд уходит в час дня, – неподдельно тяжело вздыхая, ответила Женя.
– Мне начинает казаться, что какой-то злой рок довлеет над нами, – возмутился раздосадованный Логунов. – Женечка, если вы сейчас скажете, что и в понедельник заняты, я, наверное, с горя утоплюсь, и моя безвременная кончина будет на вашей совести.
Последнее заявление излилось целебным бальзамом на Женину душу, и она с радостью сообщила предмету своих чаяний о том, что она с радостью посвятит ему пять часов драгоценного времени.
– В понедельник меня еще не будет в городе, но вот во вторник, вполне вероятно, мы сможем увидеться, – стараясь скрыть таящуюся в словах отчаянную надежду, проговорила Женя.
– Женечка, я ловлю вас на слове, вечер вторника мой и больше ничей, никаких отказов я не приму! – строго произнес Логунов, потом пожелал ей счастливого пути, скорейшего возвращения и попрощался.
Остаток дороги до дома девушка преодолела вприпрыжку.
Вечером позвонил Володя Скрябин и отчитался в раздобытых сведениях.
– Я разговаривал со следователем и матерью Лады Сорокиной, – усталым голосом рассказывал он Жене, – целый выходной на это угробил, – не упустил он случая отметить свой героизм, но ее сочувствия не дождался. Что его выходной перед теликом на диване, вот у Женьки свидание с Логуновым сорвалось, она и то не жалуется. – Девицу убили около двенадцати ночи в арке собственного дома. Она живет на Подьяческой. Дом небольшой. Арка темная, да еще мусорные баки стоят. По словам матери, Лада вышла за сигаретами, мать ее уговаривала так поздно не ходить, но дочь ее не особенно слушала, не послушалась и в этот раз. Когда спустя час она домой не явилась, мать заволновалась, стала ей звонить, телефон не отвечал, тогда она оделась и вышла на улицу, хотела дойти до ближайшего магазина узнать, не случилось ли что, и нашла дочь лежащей в арке, – рассказывал Володя невыразительным, бесцветным голосом. – Вызвала полицию, «Скорую». По мнению врачей, девушка умерла сразу на месте. Сумку украли, голову проломили. По-твоему, это ограбление? – неожиданно спросил он.
– Не знаю. А по-твоему? – растерялась Женя.
– И я не знаю. С одной стороны, очень вероятно, а с другой – очень своевременно, – задумчиво проговорил адвокат. – Убили ее накануне вашей предполагаемой встречи, и еще одно, чуть не забыл. Незадолго
– А известно, кто ей звонил? – оживилась Женя.
– Пока нет. Телефон пропал вместе с сумкой. Вот, кстати, еще одна странность. Зачем ей понадобилось брать с собой сумку? Магазин, торгующий сигаретами, находится на углу Подьяческой метрах в двухстах от Ладиного дома, не проще было просто взять кошелек?
– Ну, не знаю. Возможно, это привычка, – пожала плечами девушка. – Какой смысл перекладывать из руки в руку кошелек, когда можно просто прихватить сумку?
– Да? – с сомнением проговорил Володя. – Ладно, подождем, что выяснят опера по поводу телефонного звонка. Но такая своевременная смерть единственного свидетеля, который мог либо подтвердить, либо опровергнуть алиби Марины, настораживает. Надо было тебе с ней раньше встретиться.
– Я хотела, – начала глупо оправдываться Женя, – но она сказала, что находится за городом и не собирается возвращаться раньше времени. Я думала, что встречусь с ней на работе, ничего страшного не случится.
– Женя, у тебя есть машина, надо было не лениться, а съездить за город. Я тебе когда еще об этом говорил? Неужели нельзя было выкроить несколько часов? – выговаривал ей Скрябин, словно школьницу отчитывал.
– Слушай, – очнулась от такой наглости девушка. – Ты меня ни с кем не перепутал? Я, между прочим, не твоя штатная единица, чтобы мне задания выдавать. Ты адвокат Кольцовой, тебе за ее защиту деньги платят, а я человек вольный, чем хочу, тем и занимаюсь. И не смей ко мне обращаться в таком тоне! – С каждым словом ее голос звучал все тверже и тверже, пока ее собственная речь не стала походить на выволочку, устроенную старшим офицером рядовому новобранцу.
– Прощу прощения, ваше величество, – усмехнулся в ответ Володя, ничуть не обидевшись. – Это я от расстройства палку перегнул. Пообедаешь со мной завтра в нашей кафешке, может, к тому времени что-то новое по погибшей Ладе Сорокиной всплывет?
– Не могу, я завтра днем в Москву на пару дней уезжаю, – уже нормальным тоном проговорила Женя.
– В Москву? А зачем? Надолго? – Голос Скрябина прозвучал как-то разочарованно и даже немного обиженно.
– По работе, надо кое-что проверить, кое с кем встретиться, – неопределенно ответила она. – Но во вторник планирую вернуться, если хочешь, можем пообедать.
– Во вторник у меня два заседания с утра, так что пока не обещаю, – уныло произнес Володя, и сам не понимая, что его так огорчило.
– Ну, тогда до связи, – бодро попрощалась Женя и повесила трубку.
Хм, «в нашей кафешке», вспомнилась ей ни с того ни с сего Володина фраза. Можно подумать, они влюбленная парочка, и речь идет об излюбленном месте их свиданий. Женю позабавила собственная неуместная ассоциация, и, легко рассмеявшись, она отправилась собирать сумки.
А на следующий день девушка, как и планировала, укатила в Москву, предоставив Володе самостоятельно разбираться в обстоятельствах смерти администраторши Лады. Как и предполагал Володя, за город Лада не ездила, и даже со своим хахалем почти не виделась, говорила, дела какие-то важные. Это Володя выяснил еще утром, раздобыв телефон парня у матери убитой Лады. Но вот убийство ее могло быть и неумышленным, потому как убили ее поздно вечером, в подворотне и при этом у девушки пропали сумочка и мобильник. Но с другой стороны, единственный удар по голове, который ей нанесли, был смертельным.