До последней звезды
Шрифт:
– Молодец, девочка, - простонал Андрей, с трудом поднимаясь на одно колено.
– А ну, давай теперь вместе.
Им удалось приподнять занавес сантиметров на тридцать и подсунуть под него край станины. Андрей сбросил куртку, лег на спину и, отталкиваясь здоровой ногой, стал протискиваться в щель. Девчонка помогала ему изо всех сил. Оказавшись по другую сторону занавеса, он поднялся во весь рост. Каждое движение вызывало нестерпимую боль, но кое-как ковылять он все-таки мог. Может быть, не успеют перехватить...
–
– раздался вдруг из-под занавеса жалобный голосок.
Девчонка вылезла наполовину и тянула к Андрею руки.
– Попа застряла,- пояснила она.
– Ты-то куда?
– простонал Андрей.
– Сиди там, жди милицию. Тебя выпустят.
Девчонка упорно продолжала извиваться под занавесом.
– Нельзя мне в милицию. Меня узнают!
Она сорвала с головы ненужную уже тряпку и сквозь слезы жалобно посмотрела на Андрея. И тут он вспомнил. Стопка компакт-дисков на полке у дочери, и один, всегда лежащий сверху, на обложке которого эти большие карие глаза под стриженой челкой...
Андрей, шипя от боли, наклонился и, ухватив ее за руку, вытащил наружу.
– Спасибо!
– девчонка поднялась на ноги, отряхнула джинсы.
– Юля Перепелкина?
– он вглядывался в ее перепачканное лицо.
– Перепелкина, Перепелкина!
– отмахнулась она.
– Давайте я вам идти помогу...
Вдвоем они довольно быстро выбрались из подвала и успели укрыться в Дьяконовском лесу до приезда милиции, не особо торопившейся на место происшествия, когда в деле могли быть замешаны шутеры...
Андрей в последний раз окинул двор внимательным взглядом и отошел от окна. Юлька стояла в прихожей, одетая по-походному, в темных очках, бейсболке с длинным козырьком и с дорожной сумкой на плече.
– Я готова. Можем ехать.
10
Рубик, скотина, спугнул мишень! Диггер долбанный, ни себе, ни людям! Уж если сумел выследить по трубам, так и бери наверняка, чего гранаты-то кидать! Канализатор вонючий! Зря только катер из-за него гоняли!
Шустрик перекинул ногу через парапет и спрыгнул на тротуар.
– Шеф! А мне что делать?
– крикнул снизу рулевой.
– Вдоль набережной ходи, туда-сюда. Если что подозрительное увидишь - радируй! Но смотри, спугнешь - яйца оторву! Прикинься плавучим рестораном и сам ничего не предпринимай!
Он отошел от парапета и остановился у разбитой "Волги", из которой его загонщики вытаскивали перепуганного водителя. Рядом, сидя на бордюре, раскачивался из стороны в сторону бледный Рубик. Из уха у него текла кровь.
– Били, что ли?
– спросил Шустрик загонщиков.
– Этого? Нет, еще, - загонщик встряхнул водителя.
– Да стой ты, как следует!
– А того?
– Шустрик кивнул на Рубика.
– А того и
– Гранатой его контузило.
Шустрик подошел к Рубику и тихонько ткнул его носком ботинка.
– Что, бомбист, отбомбился?
Рубик поднял на него выкаченные, как у вареного судака, глаза.
– Больно, бля-я-а, - пропел он, держась за голову.
– Не будешь в трубу с гранатой лазить. Ты бы с ней еще в мусорном баке заперся!
Он вернулся к водителю.
– Ну, чего говорит?
– Уполз, говорит, а куда - не знает, - загонщик поправил на водителе галстук и душевно посоветовал: - Ты, вспомни, браток. У нас времени мало, а у тебя совсем нет.
Водитель посерел лицом.
– Ка... кажется, вдоль забора он полз, туда!
– он махнул рукой.
– Я думал - пьяный...
– Полз - это хорошо, - сказал Шустрик.
– Полз - это не бежал. Сильно ты его зацепил?
– Да какое там!
– водитель прижал руки к груди.
– Чуть-чуть, вскользь, сам больше испугался! Я ж как его увидел - сразу по тормозам, а дорога мокрая, занесло...
– Тут кровь!
– крикнул от забора один из загонщиков, - а дальше - дыра! Похоже, в промзону ушел!
– Быстро за ним!
– скомандовал Шустрик.
– А с этим что делать?
– загонщик по-прежнему держал водителя за воротник.
– Ребята, я же ничего никому...
– залепетал тот.
– Как бог свят!
Он торопливо закрестился на колокольню Новодевичьего монастыря.
– Да брось ты его, - Шустрик шагнул через кусты и направился к забору.
Позади раздался приглушенный всплеск.
– Бросил!
– отчитался догнавший Шустрика загонщик.
Ну, что за идиоты! Шустрик покачал головой. Понаберут борцов классического стиля, одно слово - загонщик. Ни ума, ни нюха, только вид страхолюдный.
– Лезь в дыру!
– приказал он.
– Обшарьте с ребятами всю территорию, а я здесь побуду.
Загонщик, кроша плечами бетон, скрылся в проломе.
Уж больно просто, подумал Шустрик. Промзона хоть и большая, а толком там не спрячешься. Да и собаки...
Из-за забора послышался заливистый лай и короткая очередь "Стечкина" с глушителем.
Нет, не полезет туда наш Макс, не такой он дурак. Шустрик повернулся и быстро пошел в противоположную сторону - к берегу Сетуни, впадавшей в Москву-реку неподалеку, за мостом третьего кольца.
Он оказался прав. На топком берегу речушки обнаружился обгорелый балахон, попахивающий канализацией, пропитанная кровью тряпка и обрывки гигиенического пакета. Вероятно, тут мишень делала себе перевязку, а затем перешла реку вброд. Искать следы на том берегу - до утра провозиться можно. Да это и ни к чему, подумал Шустрик. Есть только одно место, куда он мог податься, но подойти туда нужно тихо, без своры дуболомов.