До скорой встречи!
Шрифт:
В четверг всем потребовалась передышка. Джефф с Мэдди и Кайл с Джулией отправились в Сьюард-парк — просто погулять на солнышке и развеяться. Дэш с Мередит — втайне от родителей, с виноватыми лицами, но довольные собой — разбирали бабушкины драгоценности.
— Бабушка сказала бы: «Выкиньте все на помойку!» — легкомысленно провозгласила Мередит, восседая посреди постели в окружении кучек из жемчуга, золотых цепочек, оловянных амулетов, бриллиантовых ожерелий (и с настоящими камнями, и со стекляшками), браслетов из нефрита и огромных перстней. Попадалось кое-что ценное, но в основном — обычная
— Делим на четыре кучки: для твоей мамы, для тебя, для меня и для АССы, — подал мысль Дэш.
— Что за АССа?
— Армия спасения старушек, ты забыла?
— Боюсь, даже они не всё согласятся принять.
— Бабушка хотела бы, чтоб я взял вот это, — сказал Дэш, держа в руках коралловые клипсы с символом солнца и луны.
— Бабушка сказала бы, что они омерзительны, — сообщила Мередит.
— Но она сама же их носила!
— Разумеется. Более того, в сорок седьмом, когда она купила эти клипсы, они наверняка были последним писком моды, но сейчас безнадежно устарели.
— А я пущу их в ход, — отмахнулся Дэш, цепляя клипсы на уши. — Давай! Бабушка гордилась бы тобой, — подзадорила Мередит.
В пятницу они занялись оставшимися вещами: вроде целая куча, а вроде не так уж много. Телефон, спицы для вязанья и пряжа, ящик с барахлом, полный того, что обычно хранят в ящике с барахлом: клейкая лента, ножницы, флаеры с меню службы доставки, просроченные купоны на скидку, разноцветные резинки, скрепки и брелоки для ключей — без ключей. Походя они обнаружили конфетки «Эм-энд-эмс», которые Ливви однажды спрятала от Мередит и Дэша — им было по пять лет. Большинство конфет они тогда отыскали, но, как видно, не все. Нашлись и упавшие за телевизор видеокассеты, а еще книжки-раскраски, то ли забытые с тех времен, когда внуки Ливви были маленькими, то ли оставленные на всякий случай: вдруг в дом забредут дети? Еще оставалась вся мебель. Они позвонили в Армию спасения, на этот раз невыдуманную, и ждали, когда те приедут все забрать. Дядя Джефф уже вел телефонные переговоры с риелтором, как вдруг Мередит объявила:
— Я перееду сюда.
— Куда? — рассеянно переспросила Джулия.
— Сюда, к бабушке. Хочу жить тут.
— Но это же типичная старушечья квартира, — попытался разубедить ее Джефф.
— Бабушка поселилась здесь сразу после свадьбы, здесь росли вы с мамой, вы жили тут подростками, — не сдавалась Мередит.
— Слишком много истории, слишком много воспоминаний, — вставил Дэш.
— И что в этом плохого?
— Тебе тут будет нелегко.
— Бабушка хотела бы, чтоб я здесь поселилась, — упрямилась Мередит.
— Куча жуткой мебели, — добавил Дэш.
Что правда, то правда: кое-что из предметов обстановки могло побороть даже самую сильную ностальгию.
— Я избавлюсь от своей квартиры и буду платить вам аренду, — объявила Мередит маме с дядей.
— Не говори глупостей! — возмутился дядя Джефф. — Ты же член семьи, эта квартира принадлежит и тебе тоже. Дело вовсе не в деньгах.
— Ливви была бы рада, если б ты сюда переехала, — признала Джулия, — но только если ты сама действительно этого хочешь. Если в этой квартире на тебя не нахлынет тоска, ты не
Позже вечером, когда все ушли (Дэш поехал ночевать к Сэму, а Джефф, Мэдди и Джулия с Кайлом отправились к Мередит), Сэм начал разворачивать аккуратно завернутые тарелки, чашки, бокалы и салатницы и снова расставлять все по полкам. По ощущениям Мередит, ее собственная дешевая посуда, купленная вразнобой, не шла ни в какое сравнение с бабушкиным фарфором. По ощущениям Мередит, этому фарфору место в бабушкиных буфетах. По ощущениям Мередит, Ливви посоветовала бы ей поступить именно так.
— Ты всегда знаешь, чего хотела бы твоя бабушка, — заметил Сэм.
— Конечно, я ведь знала ее всю свою жизнь.
— А как насчет того, чего ты сама хочешь?
— Я хочу того, чего она хочет. Вернее, хотела. Она всегда желала мне только лучшего, поэтому я хочу того же, что она.
— И я тоже, — кивнул Сэм. — Давай я закончу распаковывать тут, а ты пока пойдешь к себе и начнешь собирать вещи.
— Я могу и завтра начать.
— Может, ты хочешь провести последний вечер с семьей перед их отъездом? С Дэшем, родителями, дядей и тетей?
— Ты моя семья, — ответила Мередит, — и тебе тоже нужно домой — собирать вещи.
— Зачем?
— Переезжай сюда ко мне!
— Что?
— Переезжай сюда!
— Мерд, не слишком ли рано?
— Но ты предлагал жить вместе еще до поездки в Лондон.
— Я пошутил.
— Неправда.
— Я… бредил от счастья.
— Ударение на слово «счастье».
— Ударение на слово «бредил»!
— Твоя квартира слишком маленькая, а моя… слишком «моя». Бабушкина — в самый раз. К тому же бабушка сказала бы, что тебе стоит переехать ко мне.
— Думаешь?
— Уверена.
— Я пришелся бы ей по вкусу?
— Смеешься? Ты бы ей очень понравился!
— С чего ты взяла?
— Ты умный. Веселый. Любишь бейсбол. Готовишь вкусный попкорн. Но самое главное, ты замечательно относишься к ее внучке.
— Я безработный, а бабушки не переваривают бездельников.
— Поверь мне, отношение к внучке с легкостью перевесит этот недостаток.
— Жаль, я не успел с ней познакомиться, — признался Сэм. — Кажется, она была удивительным человеком.
— Мне не верится, что ты не успел с ней познакомиться. И уже никогда не успеешь.
— Но у меня еще есть шанс ее узнать.
— Каким образом? — Живя у нее дома, — сказал Сэм. — Обожая ее внучку.
Следующие две недели они потихоньку перевозили свои пожитки в квартиру Ливви, но тем вечером, когда решение было принято, Мередит отправилась к себе и отвязала все модели самолетов. Вернувшись в их новое жилище, Сэм обнаружил свежезастланную постель, двух собак и сотни самолетиков, свисающих с потолка. А потом они с Мередит отправились обновлять спальню.
Сэм лежал и наблюдал, как самолетики тихо покачиваются, отбрасывая на него с Мередит тени, замысловатыми татуировками ложащиеся ему на живот и ноги, ей — на грудь и лицо, кружащие вокруг ее пупка, словно над авиабазой.