До следующих свайпов
Шрифт:
— А какие вопросы ты им задаешь на собеседованиях? — чтобы не образовывать неловкую паузу, спросила я.
— Ну, например, у нее спрашивал, кто написал произведение «Тихий дон».
— Шолохов, — неуверенно ответила я, потому что боялась ошибиться в его присутствии.
— Да, Шолохов, — сказал он.
— Я литературу любила раньше, когда в школе училась. Не все произведения я знаю, что-то уже, вероятно, забыла. Но в старших классах я ездила на олимпиады по русскому языку, — сказала я, чтобы хоть как-то поднять свой боевой дух, по которому оставалось только шваброй
Тем временем мы приближались к подъезду моего дома. Я не хотела уходить от ответчика, но и не видела смысла разговаривать о его собеседованиях с другими девушками… Подумать только: он даже снимал их на видео!
Я ускорила шаг. Он явно заметил это, потому что замедлил ход.
— Марта, мы будем говорить? — спросил он, глядя на меня, когда мы подошли к моему подъезду.
Я опустила глаза. Я не знала, что конкретно он хочет от меня услышать. Мне казалось, что и эту встречу я «слила». Мне было сложно.
— У меня на работе есть коллега Алинка, которая, когда видит меня, тоже ничего сказать не может, — прервал молчание он.
«Она что, тоже в него влюблена?» — подумала я и посмотрела молча на ответчика.
Я действительно не могла сказать ни слова. Тогда он крепко обнял меня на прощание. Он стоял так близко, что мой пуш-ап соприкасался с его телом. Я чувствовала его. В тот вечер время как будто замерло и мне показалось, что мы долго вот так стоим в объятьях друг друга. Я не хотела его отпускать. Он почему-то казался мне очень родным.
Отпустить пришлось. Уходила я от него эмоционально заряженной. Я опять ничего ему не сказала о своих чувствах... Я не смогла. В его присутствии у меня почему-то немел язык.
В тот момент я решительно не понимала, почему мы обнимаемся и почему при этом всем он не хочет спать со мной. Что не так-то? Почему он не хочет меня обидеть?
Эти вопросы были неразрешенными и требовали немедленных ответов.
Глава 36. Письмо-признание и ответ
Когда я вернулась домой, то не смогла справиться с собой: я не смогла больше сдерживать и подавлять свои чувства. Я решила признаться ему в том, что он мне очень нравится и уже давно. Это было мне необходимо. Я делала это для того, чтобы понять, что между нами, как он ко мне относится, что он чувствует, потому что он не говорил ничего. Последняя наша встреча была более теплой, он был более расположен ко мне и мне казалось, что нужно признаваться.
При этом я знала, что он встречается с другими точками G, спит со своей бывшей женой, и это неправильно. Мне не следовало внедряться в его искаженную жизнь и мировосприятие. Но я считала, что нам суждено быть вместе, что нас должна объединить химия, ну или хотя бы уже на крайний случай физика. Ведь он почему-то меня не отталкивал, всегда соглашался на встречи, обнимал на прощание, но и в то же время говорил о своем принципе.
Я хотела избавиться от душевных мучений и терзаний и расставить все точки над G, чтобы предельно ясно знать о том, можем ли мы быть в отношениях. Но я не придумала ничего лучше, как написать ему письмо (спасибо А.С.
Я написала следующее:
«Всё это время я хотела тебе сказать о том, что ты мне нравишься и уже давно. Ты не вписывался в мою картину идеального парня при первой нашей встрече в суде: у тебя за плечами были брак, развод и самовар (неважно чей). А потом моя старшая коллега начала подшучивать надо мной, называть тебя моим другом. И тогда я обратила на тебя внимание.
В тебе мне нравятся:
Добрые глаза;
То, что тебе можно доверять (когда ты обещаешь что-то, то делаешь это);
Математический склад ума;
Запах твоего тела.
На основании изложенного выше, я прошу тебя предельно честно ответить на два вопроса:
Нравлюсь ли я тебе?
Возможны ли между нами отношения?"
Я отправила ему сообщение поздно ночью, когда он не был в сети. Отправила и решила быстрее уснуть, чтоб не волноваться. В тот момент я была уверена, что сделала все верно. Нельзя было больше скрывать это. Я знала, что он знал или, по крайней мере, догадывался о моих чувствах.
Я очень сильно ждала его ответ, любой ответ, но честный.
Однако утром следующего дня он не прочел моё письмо, хотя был в сети. К слову говоря, он не читал его и в обед, потом прочитал и не ответил. Тогда я написала: « Я жду ответ». В ответ на это он написал о том, что занят на работе и посмотрит письмо позже.
Пару дней я ходила подавленной. Я уже понимала, что здесь что-то не так. Если бы это было взаимно, он бы и без письма предложил встретиться или что-то в этом роде. Если бы это было взаимно, он бы тут же ответил, а не утверждал бы, что сильно занят.
Мне было очень стыдно. Но я понимала, что сделала все правильно. Я не понимала, что между нами, и я спросила. Раньше я тоже писала письма мальчикам. Но все они, слава Богу, не доходили до адресата. После того, как в школе мы изучили произведение А.С. Пушкина «Евгений Онегин», я не писала никому. Татьяна ошиблась, и я также боялась ошибиться, или, скорее, быть отвергнутой. Но Пушкин А.С., конечно, сплоховал, когда написал о том, что в будущем у Онегина появились чувства к Татьяне. Именно это давало мне надежду на то, что любовь станет ответной, пусть даже так поздно.
В один из вечеров мне пришло долгожданное СМС, все внутри меня передернулось, вздрогнуло в один миг, но я понимала, что там написано что-то плохое. У меня было именно такое предчувствие.
Когда я открыла это сообщение, лежа дома на кровати, и начала читать, я поняла: он не любил меня.
Он написал: «Отвечая на твой первый вопрос, скажу: да, ты симпатична мне, но не подходишь по эмоционалу, поэтому отношений с тобой быть не может. Что касается секса, то я уже говорил тебе, что у меня принцип и я не сплю с девственницами, я сплю с девушками, которые могут доставить удовольствие. Теперь я выбираю их таким образом, чтобы мне удобно было их привозить и отвозить обратно».