До захода солнца
Шрифт:
Его губы приблизились к ее губам, он надавил головкой члена на ее вход.
Тугой и мокрый.
Он, бл*дь, не мог дождаться, когда окажется внутри нее по самое основание.
Однако, прежде чем он, наконец, даст им то, чего они оба хотели, им нужно прояснить кое-что.
Его глаза встретились с ней.
— Я не отпущу тебя, — прорычал он. — Больше об этом не говори.
Она прижалась бедрами к его бедрам, ища более глубокого контакта, но промолчала.
— Ты меня поняла? — спросил он.
Она впилась в него взглядом, двинув бедрами вперед.
Его
— Лия... — предостерегающе проскрежетал он.
— Поняла, — прошептала она.
Он приготовился сделать выпад, трепет желания пронзил его, но прежде чем он сделал движение вперед, ее тело под ним стало твердым в тот миг, когда он услышал отдаленные звуки, возвещающие об опасности.
Ее широко раскрытые глаза встретились с его.
— Что-то не так, — выдохнула она.
Она никак не могла слышать приближающуюся машину и разговор внутри, и его это потрясло.
Но он не мог как следует обдумать эту мысль сейчас.
«Да, дорогая», произнес он в ее мыслях.
Ее конечности напряглись вокруг него так, как будто она пыталась его от чего-то защитить.
«Ты не хочешь, чтобы они слышали наш разговор?» спросила она.
С большим сожалением и жестким контролем над своим гневом из-за того, что Совет выбрал совсем неподходящее время, он отстранился, но остался на ней сверху, прижимая ее к кровати.
«Не хочу. Тебе нужно будет надеть пижаму. Учитывая то, что произойдет дальше, я хочу, чтобы ты прислушалась к моим советам. Они войдут, не разговаривай с ними, пока они не заговорят сами с тобой. Будь очень осторожна в своих ответах, если они зададут вопрос, выдавай им как можно меньше информации». Он изучал ее мгновение, затем закончил: «Если ты чувствуешь, что что-то не так, следуй своему инстинкту».
Ее тело дрожало под ним. Ее сердце все еще бешено колотилось, но теперь по другой причине.
«Кто они такие?»
«Тебе ничего не угрожает».
«Кто они такие?»
«Нет времени на вопросы, зверушка, ты должна мне доверять».
«Люсьен…»
Его руки соскользнули с ее бедер, обхватили лицо, и он заглянул ей в глаза.
«Доверься мне, Лия».
Она уставилась на него. Сглотнула. Он наблюдал, как изменилось выражение ее лица, а затем ее глаза вспыхнули.
Он с глубоким разочарованием понял, каким будет ее ответ, еще до того, как она его произнесла в его голове.
Однако он ошибся.
Мучительно сладко она нерешительно прошептала: «Хорошо».
15
Угроза
Не успела я и глазом моргнуть, как мы с Люсьеном оказались в гардеробной.
Во время своего рывка в гардеробную, он захватил и мое нижнее белье, и когда поставил меня на ноги, протянул его мне.
Раздался звонок в дверь.
Не говоря ни слова, я начала быстро одеваться.
Мне было о чем подумать.
Во-первых, о том факте, что я ударила его.
Я никогда в жизни никого не била, поэтому ничуть этим не гордилась,
Конечно, он заявил, что никогда меня не отпустит, что было полной, абсолютной, очень, очень и очень жестокой ложью.
Но все же.
Второй факт, что он отшлепал меня.
Отшлепал меня.
Как будто я была непослушным ребенком.
Ну, не совсем, но все же!
И он проделывал это, опять контролируя мой разум.
Это было так унизительно, удивительно, как я вообще могла двигаться и не окаменела в буквальном смысле. Особенно в сочетании с тем, что он сразу перешел от порки к играм с моим телом, против моей воли, надо сказать, но все же это было чертовски приятно.
Я не могла с ним с этим бороться. Я хотела. Мой мозг кричал на меня, особенно после порки, во время которой, хотя его удары причиняли моей заднице мало боли, кроме моей гордости, конечно, я почувствовала, как во мне что-то сломалось. Сломалось что-то неотъемлемое мое, Лии Бьюкенен, одной из многовекового рода сильных, независимых наложниц (если верить словам Люсьена). И в том, как это во мне сломалось, было понятно, что это невозможно будет починить.
Самое странное заключалось в том, что я не возражала. Ни в малейшей степени. Как будто, сломалось и сломалось, так и должно было быть.
Словно это было построено исключительно для того, чтобы просуществовать до Люсьена, пока он это не сломает.
Итак, насколько это было глупым и причудливым?
Сейчас я не могла думать об этом.
Не сейчас, когда опасность стояла по ту сторону двери.
Серьезная опасность. Самая худшая.
Настолько худшая, что скорее не опасность, а угроза.
Я чувствовала, как она ползла, тревожно, угрожающе, злая по воздуху. Сказать, что мне стало не по себе, огромное преуменьшение.
Я не знала, как это поняла. Я даже не знала, что поняла. Я просто знала, что понимаю.
И я поняла, если все пойдет не так, моя жизнь будет закончена.
И я также поняла, единственный, кто мог встать между мной и этой угрозой, был Люсьен.
Он будет охранять и защищать меня. Независимо от и вопреки тому, что я только что пережила от его рук, я знала в глубине души, что он сделает все, что в его силах, чтобы защитить меня, встав между мной и тем, что было за дверью.
Или он умрет, пытаясь это сделать.
И эта мысль потрясла меня больше всего.
Поэтому я не теряла времени. А быстро надела пижаму и для пущей убедительности халат, туго затянув пояс. Затем я повернулась к нему, увидев, что он ждет меня в пижамных штанах.
В дверь снова позвонили.
Мое сердце бешено заколотилось.
«Успокойся, зверушка». Его голос прозвучал в моей голове, когда он протянул мне руку.
Без колебаний я подошла к нему, вложив свою руку в его, его глаза удерживали мои в плену еще пару секунд.