Добро Наказуемо
Шрифт:
— Панайоти, сбегай к телефону, вызови полицию, а мы их здесь придержим.
— Я только переоденусь, здесь будка метров за двести.
— Парень, не надо. Мы не знали, что вы свои, иначе бы не подошли, — запросился мужчина на хорошем русском, но с молдавским акцентом.
— Какие вы свои? Сволочи вы. Мы вкалываем с утра до вечера, а вы хотите эти копейки у нас отнять. Набить бы вам морды, да в Германии этого нельзя делать, — вспомнил Семён.
— Лучше набейте, только не надо полиции.
— Семён, я готов. Бежать к телефону? —
— Да ладно, пусть идут к чёртовой матери. Не хочется на них время тратить. Пошли вон, скоты.
Аферисты молча пошли к машине и уже возле неё, стали спорить между собой на своём языке.
— Тебе бы уже надо обзавестись мобильным телефоном, я вчера прочитал в газете, что в Германии каждый пятый владелец автомобиля имеет в машине телефон, — сказал Панайоти Семёну.
— Да, я уже подумываю, в субботу пойду в «Сатурн», выберу себе какой-то. Ну всё, хлопцы, давайте работать.
Подходя к дому Семён вспомнил эту историю и улыбнулся. Боже, как много здесь всевозможных аферистов, обманщиков, мошенников и прочей разной дряни. Каждый день рассказывают что кого-то облапошили. То по телефону, то воспользуются банковской карточкой, то всучат втридорога недоброкачественную вещь. И, как правило, попадаются на эту удочку иммигранты. Даже в Одессе он не знал столько способов обмана. Но Котик был доволен собой, что не влип, хотя способ, который придумали молдаване, отличался оригинальностью.
Открыв почтовый ящик, Семён писем не обнаружил, и понял, что Вера пришла домой раньше и вынула почту. Напевая про себя песенку "Ах, Одесса, жемчужина у моря", он зашёл в дом и весело приветствовал Веру:
— Привет работникам капиталистического прилавка.
— Привет, привет! — ответила Вера.
Семён подошёл к ней, поцеловал.
— Жрать хочу, страшно.
— Сейчас будет готова картошка. Я зашла в русский магазин, купила твоей любимой копчёной скумбрии.
— Вот спасибо. Не понимаю, почему у немцев она только горячего копчения.
— Наверное быстрее готовить. Она и у них вкусная.
— Но наша идёт лучше под водочку.
— Нашим мужикам под водку всё идёт. Когда они уже напьются?
— Вот этого, дорогие сударыни, не дождётесь. Хотел сказать Madam, или Frau, но и у мадам и у фрау Mannen давно не пьют, а мы сегодня по рюмашечке пропустим.
После ужина Семён уселся в кресло перед телевизором в благодушном настроении и спросил жену:
— Вер, ты почту брала?
— А ты что, не видел в прихожей лежит на обувном комоде.
— Ой, так вставать неохота, принеси, пожалуйста.
— У меня руки мокрые, помою посуду и подам.
Семён, кряхтя поднялся, прошёл в прихожую и взял почту. Кроме газеты "Русская Германия" и городской бесплатной газеты "Frankfurter Nachrichten" были ещё три конверта. Одно из Одессы от Вериных родителей, другое рекламное с логотипом «ADAC» и третье непонятно от кого, но с обратной стороны Семён увидел герб Франкфурта и вскрыл
Семёну стало жарко. Он пытался читать содержимое встречного иска, но у него ничего не получалось от волнения и от того, что в официальных бумагах, написанных немцами, по несколько раз повторялись одни и те же фразы, и кроме того, юридические термины и сноски на номера всевозможных законов, с параграфами и сокращениями, которых Семён просто не знал. Он посмотрел на часы, и хотя уже часы показывали за восемь вечера, позвонил в адвокатскую контору Бамбергу.
— Rechtsanwahl Bamberg, guten Abend! — Адвокат Бамберг, добрый вечер!
— Это Семён Котик, извините, что беспокою Вас так поздно, но я получил только что бумаги из полиции, что они подали на меня встречный иск.
— Ну и что тебя так взволновало?
— А то, что теперь я получу по полной программе. Не надо нам было шевелить муравейник.
— Не волнуйся, это обычная практика. Лучшая защита — нападение, — в голосе адвоката Семёну послышалась неуверенность.
— Боюсь я, что…
— Не надо боятся, приходи завтра к десяти. Тебя это устроит?
— Я бы и сейчас пришёл.
— Я сейчас ухожу, у меня деловая встреча, а мы сделаем так: брось бумаги в наш почтовый ящик, но напиши, что это мне, а в десять, нет в одиннадцать приходи сам, я уже с ними поработаю. Годится?
— Хорошо.
— Auf Widersein!
— TschЭ?!
— Что там такое? — спросила Вера из кухни.
— Ты же слышала.
— Я тебе говорила, что не надо было подавать на полицию в суд.
— Я теперь и сам понимаю, что не надо было.
— Послушался этого придурка Бамберга, вот теперь и получишь.
— Ты, вроде, как рада. Придурок не придурок, а то дело выиграл.
— Да не он выиграл, а Галя.
— Ладно, давай прекратим, и так кошки заскребли по душе. С таким хорошим настроением пришёл и на тебе!
Семён почти всю ночь не спал. Утром до работы опустил письмо в почтовый ящик адвокатской конторы, а в одиннадцать приехал к Бамбергу. Секретарь сказала Семёну, что господин Бамберг, просил прощения у господина Котика, он срочно уехал по вызову одного из клиентов в полицию, и будет в четырнадцать часов, но просит Котика позвонить предварительно по телефону. Семён поехал по рабочим делам, и в два часа приехал к Бамбергу. Тот сидел и разбирался в иске против Котика. Семён опять ему сказал, что напрасно они полезли к полиции со своим требованием о возмещении ущерба, и Бамберг, чувствующий укор в свою сторону сказал, раздражённо: