Добро пожаловать в Абрау!
Шрифт:
– Вот видишь, Лена! – взвизгнул Кочкин. – Я был прав! Кто-то тайком проникает в погреба, и если мы его не выловим, у нас всех, а в первую очередь у меня одного, будут проблемы!
– То что замок открывали – мое личное предположение, – сказала женщина. – Я не могу утверждать.
– Я склоняюсь к вашему мнению, Елена Николаевна, – после короткого осмотра заявил ключник. – Замок открывали. И цепь тоже подвергали движению. Личинки делают из нержавеющих материалов и то, что здесь нет ржавчины – ничего не значит. А вот цепь… Цепь выполнена из обычной углеродистой стали. Такая
– Кто-то хотел отгородить один тоннель от другого? – Елена Николаевна направила луч света сквозь решетку. – Но кому это могло понадобиться?
– Выводы делайте сами, – ключник опустил сумку на пол. – Если вы собираетесь продолжить путь, цепь нужно ломать.
– В атаку, Леня! – махнул Кочкин. – Рви ее, даже не спрашивай.
– Может, Кордове? – Елена Николаевна обернулась к Кочкину. – Кордова…
– Лена, перестань думать так плохо о Кордове. Когда она рассказывала мне о происшествии в ночную смену, она тряслась, как баба Яга над алтарем. Я сомневаюсь, что она вообще вернется в этот тоннель, – он потер нос.
Леонид вытащил из сумки маленький ломик, вставил его в цепь и упер в решетку. Одного нажима на рычаг хватило, чтобы цепь разогнулась. Он рассоединил порванное звено и открыл дверь.
– Прошу входить, – улыбнулся ключник.
Елена Николаевна заметила, что их группа уменьшилась и в недоумении развела руками.
– А где Попов?
Кочкин покосился на чернеющий проход.
– Я не знаю.
– Макс! – выкрикнул ключник.
Эхо быстро смолкло.
– Что за шутки? – возмутилась Елена Николаевна. – Я же предупреждала! Никому не отставать от группы! Что я должна сейчас делать?!
– Лена, без паники! – Кочкин смело шагнул к решетке. – За Попова я не сомневаюсь. Он смелый, преданный и уважаемый мной человек. Ничего с ним не случится, и всю ответственность за него я беру на себя. Сейчас нам важно найти выход из тоннеля. Поэтому предлагаю продолжить путь.
– А я предлагаю вернуться и отыскать Попова, – Елена Николаевна прикрыла решетку, не пропуская туда Кочкина.
– Черт побери! Почему все женщины такие упрямые!
– Григорий Ильич, обижайтесь на себя сами. Пока мы не отыщем члена нашей группы, я не разрешаю никому идти дальше!
– Лена!
– И не вздумайте меня переубеждать. У вас ничего не получится.
– Знаете, – проговорил ключник. – Пока вы тут спорите, я бы покурил. Вы не возражаете?
– Леня! – Елена Николаевна с сокрушением посмотрела на ключника. – Вы все с ума посходили!
– Ну не могу я, – Леонид потянулся за сигаретой, которую уже успел измять и сломать, пока нюхал. – Я и так для вас столько полезного сделал. Всего две затяжки. Пожалуйста.
Ключник отошел в сторону, пытаясь не смотреть ни на что кроме сигареты. Спина его сгорбилась, и пока он подкуривал, зажигалка дважды выпадала из его рук. Не в силах что-либо изменить, Елена Николаевна отступила. Она погасила свой фонарь и села под решеткой.
– Замечательно.
– Лена, – Кочкин глянул через плечо и протянул ей руку.
Уже второй раз она заметила, с какой опаской он смотрит
– Вставай, Леночка, вставай! Нам нужно идти. Леня может курить и на ходу.
– И на бегу, – отозвался ключник.
Голос его словно избавился от унынья. Ключник был полон сил, будто только что проснулся.
– Вы думаете, вы сумеете меня переубедить? – Елена Николаевна гневалась на глазах. – Вы серьезно в этом уверены?
Она нависла над Кочкиным как скала, а Григорий Ильич отошел назад и заворчал, бросая на женщину упреки и претензии. Его голос только начал крепнуть, как вдруг из тоннеля донесся грохот.
Ключник выронил сигарету, Кочкин присел, а Елена Николаевна включила фонарь.
– Что это было? – первым заговорил Кочкин.
В лицо ударила волна теплого воздуха.
– Похоже на какой-то выхлоп, – произнес Леонид, утирая лоб. – Вы бы связались с Машей…
Елена Николаевна вызвала дочь по рации. Она удостоверилась, что с ней все в порядке, после чего Маша ответила, что причиной грохота послужила дверь. Она не знала, по какой причине дверь захлопнулась, и открыть ее не может до сих пор. Тогда Елена Николаевна поинтересовалась, не возвращался ли Попов. Маша ответила отрицательно, прибавив, что сильно напугана из-за случившегося, и хочет поскорее покинуть погреба.
Елена Николаевна еще сильнее захотела вернуться назад тем же путем, каким они сюда пришли, но тут за их спинами раздался сиплый голос Попова.
– Я так долго вас жду, – произнес Максим.
Все разом обернулись и увидели товарища, стоящего по другую сторону решетки. Попов был невозмутим. Зато все остальные члены группы замерли в растерянности. Первым из оцепенения вышел Кочкин.
– Макс, ты как там оказался?
– Я не знаю, – ответил Попов.
Он взялся за прутья решетки и пожал плечами.
Елена Николаевна и до этого находила в нем какие-то странности, но сейчас Попов казался ей совершенно отшибленным. Слабоумным. Ей даже перехотелось спрашивать что-либо. Пока он щупал прутья, словно не понимая, что перед ним, Гейкина потянула за ручку. Попов перешел на их сторону и воззрился к потолку.
Елена Николаевна осмотрела его с ног до головы и нашла очевидные несоответствия. Шлем на нем отсутствовал, в волосах запутался ком паутины, лицо было перепачкано углем. Один сапог порван. На той же ноге была порвана штанина. Но больше всего ее поразило то, что у Попова отсутствовал фонарь. Он точно вернулся из клоаки, где его изрядно потрепало временем.
– Наверное, мы где-то пропустили развилку, – произнесла она. – Это далеко отсюда, Максим?
– Я не знаю, – ответил Попов, одаривая ее тем же недоуменным взглядом, что и она его.
– Макс, с тобой все в порядке? – поинтересовался Кочкин. – Ты нас изрядно напугал.
– Да, – прозвучало в ответ.
Попов стоял напротив товарищей, и разглядывал их, как душевнобольной своих докторов.
– Дальше есть проход? – продолжил Кочкин.
– Да.
– А куда он ведет?
– Туда, – Попов указал в темноту.