Добро пожаловать в город ! (сборник рассказов)
Шрифт:
– - Конечно, случайные.
– - О'кей, такие же чувства испытываю и я.-- Пол с равнодушным видом начал что-то тихо насвистывать. Потом резко остановился.
Остановилась и она, повернулась к нему с легкой, хотя и озадаченной улыбкой на губах. Он окинул ее с головы до ног долгим критическим взглядом.
– - Послушай, почему ты так странно одеваешься? Ты похожа на девушку, выходящую на улицу в понедельник утром в Нортхэмптоне.
– - Просто напялила что оказалось под рукой,-- смутилась Хэрриет.-- И вышла-то на какой-нибудь час.
– - Прежде ты
– - У девушки бывают разные периоды в одежде, как в творчестве Пикассо,-- возразила она.-- К тому же знай я, что встречу тебя по пути,-конечно, вырядилась бы умопомрачительно, не меньше.
– - Вот это уже другой коленкор!
– - похлопал он ее по плечу.
Опять они шагали, и Пол то и дело бросал на нее искоса любопытные взгляды: знакомое, продолговатое лицо, такой знакомый большой рот -- на губах, как всегда, наложено помады чуть больше, чем требуется; маленькие зубы придают лицу, когда она улыбается, типичное выражение маленькой девчонки из воскресной школы.
– - Что-то ты подозрительно худеешь, Пол,-- заметила Хэрриет.
Пол согласно кивнул.
– - Я худой как щепка. Веду активную, расчетливую жизнь аскета. Ну а ты как поживаешь?
– - Я вышла замуж,-- помолчав, сообщила Хэрриет.-- Ты об этом слышал?
– - Слышал. Когда в последний раз мы переходили через Шестую авеню, "L-бар" был еще там. Иногда меня охватывает острый приступ ностальгии по "L-бару" на Шестой авеню.
Загорелся зеленый, и они быстро перебежали через перекресток.
– - Ночью девятого января тысяча девятьсот сорокового года,-- Пол поддерживал ее под локоть,-- тебя не было дома.
– - Вполне возможно, чему здесь удивляться? Я теперь взрослая девушка, могу и загулять.
– - Я случайно проходил мимо твоего дома и заметил, что света в квартире не было.
Свернули на Девятую улицу.
– - Помню, как жарко было у тебя, словно в оранжерее георгин в Ботаническом саду.
– - У меня плохая кровь,-- с серьезным видом сказала Хэрриет.-Сказываются годы недоедания в Массачусетсе.
– - Но самое приятное в тебе -- что ты никогда не спишь.
– - У каждой женщины есть какая-то свойственная только ей добродетель. У одних -- красота, у других -- смазливость; у меня своя -- я никогда не сплю. В этом и кроется причина моей популярности...
Пол широко улыбнулся.
– - Заткнись!
Хэрриет улыбнулась ему, и оба весело фыркнули.
– - Ты знаешь, что я имею в виду, не притворяйся,-- упрекнул он ее.-Всякий раз, когда я звонил тебе в два, три часа ночи, ты немедленно приезжала -- такая милая, с блестящими глазами и в полном ажуре: ресницы накрашены, брови ухожены, на губах помада... Все на своих местах.
– - Да, в молодости я обладала громадной
– - Утром мы обычно завтракали под музыку Бетховена -- час прослушивания его главных шедевров. Бетховен звучал -- по особому разрешению его чести мэра города -- с девяти до десяти утра.-- Пол на мгновение закрыл глаза.-Этот маленький цветочек -- мэр для влюбленных.-- Открыл их и посмотрел на эту получужую-полузнакомую женщину, шедшую рядом с ним.
Как он лежал тогда, тесно прижавшись к ней всем телом, задумчиво наблюдая за еще горевшими в девять вечера огнями на вышках города в рамке большого окна своей спальни на фоне черного неба... А та ночь, когда она во сне прижалась ближе к нему, поглаживая его затылок, и ее мягкая рука ощущала его колкие, короткие волоски -- накануне вечером он постригся; она провела по ним рукой против шерсти, улыбаясь, не открывая глаз...
– - Что за восхитительное создание -- мужчина...-- прошептала она; вздохнула и чуть слышно фыркнула; снова заснула, не убирая руки с его бритого затылка.
Вспоминая все это, Пол улыбался.
– - Ты что, все смеешься над моим нарядом?
– - Нет, просто вспомнил одну фразу, которую когда-то где-то слышал: "Что за восхитительное создание -- мужчина..."
Хэрриет бросила на него осторожный, холодный взгляд.
– - Кто это сказал?
Пол подозрительно скосил на нее глаза.
– - Освальд Шпенглер1.-- И добавил: -- Удачно сформулировано.
– - Мне тоже так кажется,-- кивнула Хэрриет и пошла чуть быстрее.
Миновали небольшой, захудалый бар, где любили сидеть вечерами всю зиму напролет, заказывали мартини, а потом говорили, говорили и смеялись так громко, что посетители за другими столиками поворачивались к ним и тоже улыбались. Пол ожидал -- Хэрриет что-то скажет об этом их любимом баре, но она прошла мимо, даже не заметив его.
– - Посмотри -- ведь это бар Эдди!
– - Угу!
– - резко кивнула Хэрриет.
– - Он собирается готовить свои мартини из шерри, когда у него кончится запас французского вермута,-- сообщил Пол.
– - Какой ужас!
– - скривилась Хэрриет.
– - Это все, что ты хочешь сказать?
Сколько раз ему приходилось заглядывать в этот бар, когда он разыскивал ее повсюду...
– - Ну а что, по-твоему, я должна сказать?
Хэрриет, кажется, в самом деле искренне озадачил его вопрос, но Пол так до конца никогда и не мог понять, когда она говорит ему правду, а когда лжет, и, нужно признаться, это ему не удалось и за последние два года.
– - Можешь больше ничего не говорить. Я просто могу пригласить тебя туда, и мы что-нибудь там выпьем.
– - Нет, спасибо. Мне и правда нужно как можно скорее сходить в магазин Ванамейкера и вернуться домой. Как-нибудь в другой раз.
– - Ладно,-- кисло откликнулся Пол.
Повернули на Девятой улице и пошли по направлению к Пятой авеню.
– - Я знал, что непременно где-нибудь тебя встречу, обязательно встречу!
– - говорил Пол.-- И все думал и гадал -- что же тогда произойдет?