Добро пожаловать в город ! (сборник рассказов)

Шоу Ирвин

– - Само собой,-- согласился я.

– - В таком случае, если вы не возражаете, я готов освободить вас от необходимости ставить ее на сцене.

– - И кто же будет ее ставить?

– - Я сам. В конце концов все, о чем рассказано в ней, произошло со мной. И я знаю, как это происходило.

– - Ага!
– - Я вспомнил, что в его блокноте не сделано ни одной записи, ни одного замечания.-- Я верну вам все оставшиеся у меня деньги.

– - Половину,-- сказал Сандстрем.-- Мы с женой все обсудили и решили, что вы вернете нам только половину.

Разве это не справедливо?

– - Вполне,-- ответил я.-- Остается только надеяться, что "Это случилось в Рочестере" получит Пулитцеровскую премию.

– - Благодарю вас, Роберт. Обязательно приезжайте к нам в Нью-Джерси.

– - Непременно.-- Я помахал ему на прощание и остался в баре.

А он вернулся в театр -- к членам своей семьи, к актрисе, игравшей главную героиню и сидевшей, как свинцовый шкаф, на сцене, к пьесе, которую вынашивал целых двадцать лет.

Все рецензии на спектакль оказались хуже некуда. "Таймс" напечатала очень коротенькую: "Вчера состоялась премьера пьесы "Это случилось в Рочестере" в театре Джэксона. Она написана и поставлена Леоном Сандстремом, выступившим и в роли продюсера". Все, больше ничего,-- самая благожелательная из всех рецензий.

Смотреть пьесу я не пошел и не видел Сандстрема недели две. Встретил я его на Бродвее -- он брел как старик, небритый, и, к своему великому удивлению, я заметил седину у него в бороде; нес на себе два рекламных щита -- стал "бутербродом".

"Непременно посмотрите "Это случилось в Рочестере"!
– - значилось на первом, у него на груди.-- Абсолютно правдивая история"; "Сейчас идет на сцене театра Джэксона",-- было написано на втором, на спине. Сандстрем сам заметил меня -- пришлось остановиться.

– - Хэлло, Роберт!
– - поприветствовал он меня без улыбки.

– - Хэлло!
– - поздоровался я.

– - Как вы считаете, Роберт, такая реклама поможет?

– - Разумеется.

– - Вот эти два щита. Заманят они народ в театр? Помогут ли людям понять, что такое реальная, правдивая история?

– - Конечно, конечно.

– - Критики ничего не понимают.-- Он покачал головой, и мне бросилось в глаза, что в нем не осталось и следа прежней детскости.-- Представили все так, будто то, что я написал, просто невозможно. Ну, я им всем послал письма,-- не желают верить, что все это на самом деле случилось со мной. Могу даже познакомить их с этой девушкой. Правда, она давно уже замужем и у нее трое детей; живет в Рочестере. У вас есть сигаретка, Роберт?

Я дал ему сигарету, зажег ее для него.

– - Пьеса шла две недели. Кое-кто ее посмотрел, и им очень понравилось. Увидели, что такое реальная жизнь. А критики -- это люди нереальные. За две недели мне пришлось выложить восемь тысяч долларов. Продал дом, машину.-- Он горестно вздохнул.-- Мне казалось, что повсюду побежит молва, что эта пьеса -- о подлинной жизненной ситуации.

Сандстрем помолчал, потом сообщил:

– - Я собираюсь вернуться к своей прежней профессии фокусника, если только появится возможность и мне удастся взять

удачный старт. Но вся беда в том, что в наши дни спрос на фокусников очень невелик, да и руки у меня уже не такие крепкие, как раньше. Мне так хочется отложить сколько потребуется и написать другую пьесу.-- За все время нашего разговора он не улыбнулся ни разу.-- Не могу ли я стрельнуть у вас парочку-троечку сигарет, Роберт?

Я отдал ему оставшуюся пачку.

– - Почему бы вам не прийти и не посмотреть мою пьесу? Я дам вам контрамарку.

– - Благодарю вас.

– - Не за что. Приходите-ка лучше сегодня. Сегодня вечером последний спектакль: у меня больше нет денег, чтобы продолжать его играть, и члены моей семьи отдали все, что у них было.-- И снова тяжко вздохнул.-- Наверно, я ничего не смыслю в театре. Ну, я пойду. Пусть мою рекламу заметит как можно больше народу.

– - Хорошая мысль.

– - А неплохая реклама, что скажете?

– - Очень хорошая.

– - Потому что на ней -- правда.-- И зашагал по Бродвею, поправляя на плечах лямки щитов.

Что касается меня, то я до сих пор так и не нашел другой работы.

ТВЕРДАЯ СКАЛА ПРИНЦИПА

– - Мы опаздываем!
– - забеспокоилась Элен, когда такси остановилось на красный сигнал светофора.-- На целых двадцать минут.-- И бросила обвиняющий взгляд на мужа.

– - Да ладно!
– - отмахнулся Фитциммонс.-- Что я мог поделать? Оставалась еще работа, и нужно было...

– - Единственный акт в году, на который я не хотела бы опаздывать. Это так интересно!

Красный погас; такси рвануло вперед, но доехало лишь до половины перекрестка -- с ревом в него врезался седан марки "форд". Треск от удара, скрежет металла, скорбный визг тормозов, звон разбитых стекол... Машину затрясло, но вскоре она замерла.

Таксист, седой, небольшого роста, тревожно обернулся к пассажирам, явно обеспокоенный их состоянием.

– - Все живы-здоровы?
– - нервно осведомился он.

– - Все в порядке!
– - зло ответила Элен, поправляя капюшон плаща, съехавший с головы после столкновения.

– - Никто не пострадал.-- Фитциммонс бодро улыбнулся перепуганному таксисту.

– - Очень приятно это слышать.

Расстроенный водитель, выйдя из машины, разглядывал основательно сплющенное крыло и передние фары с выбитыми стеклами. Дверца "форда" открылась, и из него живо выскочил шофер -- крупный молодой человек в летней серой шляпе; быстро осмотрел помятое такси.

– - Ты, черт тебя побери, хоть видишь, куда едешь?
– - грубо заорал он.

– - Я ехал, как и полагается, на зеленый,-- отвечал таксист -небольшого роста, лет пятидесяти, в фуражке и рваном пальто; говорил он с заметным акцентом.-- Загорелся зеленый, и я поехал через перекресток. Прошу ваши водительские права, мистер.

– - Какого черта?!
– - снова заорал человек в серой шляпе.-- Твоя таратайка вроде цела. Так поезжай с Богом! Никакого ущерба я тебе не причинил.-- И собрался пойти назад, к своему автомобилю.