Добро пожаловать в Некрополь
Шрифт:
— Естественно, на родном.
Пленные переглянулись.
— Нам тоже, — выразил общее мнение Вилли Штофф, рана которого быстро заживала. Теперь он мог уже и сидеть, а не только лежать.
— Яволь… Шпрехе Дойч… Я — капитан госбезопасности Ковальчук. Как и вы, кадровый разведчик, диверсант. Поэтому буду предельно откровенен.
— Это хорошо, — скривил рот в улыбке радист.
— Как вы думаете, не обломает ваш долбаный фюрер о матушку-Россию свои кривые зубы?
— Нет. Не обломает. Держу пари, к концу осени он будет принимать парад
— Поживём — увидим. Пока сверху, на коне, я… А вы где-то там, внизу, под копытами… И за ваши жизни никто не даст ломаного гроша. Даже всемогущий Адольф Гитлер.
— Посмотрим…
— Если будете живы! А это теперь зависит исключительно от меня.
— Что вы предлагаете? — еле выдавил Вилли, который показался Ивану Ивановичу менее злобным и более сговорчивым.
— Предлагаю сделку. Вы сообщаете в Центр, что всё в порядке, и спокойно дожидаетесь, когда наши танки войдут в Берлин. Поверьте, много времени для этого не понадобится… Мы сбрасываем вашего фюрера и устанавливаем в Германии рабоче-крестьянскую власть, а вас, соответственно, устраиваем на государственную службу. Как вам такая перспектива?
— Вроде бы неплохо…
— А если всё пойдёт иначе? — засомневался Фишер. — Так, как запланировал наш, а не ваш вождь?
— Тогда вас расстреляют. Свои же.
— Вот видите!
— Но… Но сегодня хозяин положения я. И, поверьте, без малейших угрызений совести пущу по пуле в обе ваши безмозглые головы, как только вы откажетесь от сотрудничества с нами. Так что выбора у вас по большому счёту нет. Ровно в три часа ночи Вилли выйдет на связь. И если что-то пойдёт не так, вы оба — покойники. Ясно?!
— Так точно! — в один голос по-русски заверили испуганные диверсанты.
Вилли лихо отбарабанил пароль. В ответ донёсся слабый и поначалу не очень чёткий сигнал. Но вскоре неизвестный германский «пианист» смог перенастроить передатчик, и слышимость сразу значительно улучшилась.
Отмечая это, Терёхин, контролировавший радиообмен в эфире по своей радиостанции, поднял вверх большой палец правой руки.
Находящийся на родине немец, ничего не подозревающий о том, что его слушают нежелательные лица, основательно разошёлся и с сумасшедшей скоростью отбивал одну группу знаков за другой.
Николай еле успевал записывать.
Когда он закончил, Штофф отправил какой-то загадочный знак и только после этого отдал команду «конец связи».
Терёхина такое поведение неслыханно разозлило:
— Товарищ капитан, что-то юлит эта сволочь!
— Почему ты так думаешь?
— Сигнал. Он подал своим хозяевам какой-то сигнал.
Иван Иванович выхватил из кобуры пистолет и приставил его к виску пленника:
— Не послушал ты меня, Вилли. И себя подвёл под монастырь, и своего товарища!
— Это неправда…
— О
— Ни о чём, клянусь!
— А что за знак послал в эфир?
— Когда?
— Перед самым концом связи…
— А… Это значит, что всё в порядке. Никто мной не руководит, и я не веду двойной игры.
— Коля, может такое быть?
— Так точно.
— Вот видишь, значит, напрасно мы волновались!
— Конечно, напрасно, — закивал головой Штофф. — Ведь, если бы я хотел кого-то предупредить, то сделал бы это в начале эфира.
— Брешет он. Нутром чую, — недоверчиво покачал головой Терёхин.
— Сейчас проверим. Ну-ка, Вилли, расшифруй нам эту белиберду.
— «Поздравляю с успешным выполнением задания. Ждите наши войска в заданной точке».
— Всего-то? Вон сколько он наворочал. Наверняка целую инструкцию прислал.
— Нет. Слово чести! Всё так, как я сказал.
— Ладно. Верю. А теперь, Коля, ты возьми его блокнот и попробуй разобраться, правду говорит наш друг или нет.
— Но!.. — несмело запротестовал Штофф.
Однако Коля уже сопоставлял знаки и комментировал вслух:
— «У вас новое задание. 22 июня в 12:00 вы должны выдвинуться в район озера Свитязь к урочищу Гряда и ждать нашего человека. Пароль “Штольце”, отзыв “Шпеер”. После чего полностью поступаете в его распоряжение. Если встреча по каким-то причинам не состоится, повторяйте попытку через каждые два часа…» Я же говорил — юлит!
— Ах, Вилли, Вилли, — Ковальчук почесал макушку своим «ТТ» и нарочито громко добавил:
— Расстрелять. Обоих!
Полковник Штольце был взбешён. Группа, командиру которой он доверял больше остальных, не выполнила задания, не достигла цели.
Как, как доложить об этом фюреру?
Операция «Тяжёлая вода» у него под неусыпным личным контролем! И днём, и ночью!
Хорошо ещё, что радист догадался подать тайный знак, означающий, что группа разоблачена. Но, к сожалению, сделал это только после того, как ему передали приказ о новом задании… Следовательно, если враги перехватили депешу (в чём Штольце уже не сомневался), то могут послать в 12 часов на Гряду своего человека, и тогда Профессору — конец.
Впрочем, как говорят русские, и шут с ним.
Слава богу, о его существовании Гитлеру ничего не известно…
Фу… Штольце вытер пот с чела…
«Нет, о провале я докладывать не стану. Через считаные минуты начнётся война, и тогда Советам будет не до шпионов, не до Профессора и не до тяжёлой воды. Это точно.
А выполнение задачи, ранее возложенной на Пухарта, перепоручу диверсионной группе, заброшенной на территорию СССР через зону ответственности Брестского отряда. Её командир уже вышел на связь. Никаких проблем у него нет. Так что, при удачном стечении обстоятельств, и он может успеть к 12 часам. Тогда Профессор будет спасён».