Добро с кулаками
Шрифт:
– Папа! Ну, папочка! Ну, купи мне этого нигера, он такой забавный, на обезьянку похож, - замурлыкала младшенькая Барбара на ухо отцу.
– Почему это именно тебе? Я тоже хочу этого нигера! Папа купи его мне. Ты обещал утром купить мне какую-нибудь вещицу, - тут же начала сестринское соперничество старшая Эльза.
– Так, замолчите обе, а не то велю отвезти вас домой!
– осадил дочерей почтенный сэр Майкл Олдбери, и тут же неожиданно крикнул: - Две тысячи двести!
– Отлично! Две тысячи двести - раз! Кто больше?
– аукционист поднял молоточек и, улыбаясь, вопросительно глядел на аудиторию.
Братья
– Две тысячи двести - два! Господа, не стесняемся! Этот нигер заслуживает большего!
– аукционист во второй раз стукнул молоточком по доске и снова замер в ожидании.
– Две двести дороговато за такого нигера даже для меня, - процедил Уильям Дороти шерифу и мэру.
Гробовое молчание. Аукционист намеренно тянет время, но тянуть его до бесконечности всё, же нельзя.
– Две тысячи двести - три! Продано!
– аукционист бьёт доску в третий раз.
– Эх вы, такого нигера проворонили. Жалеть потом будете! Не в деньгах ведь счастье, - добавляет аукционист, глядя на остальных.
– Ура! Спасибо папочка!
– Барбара чмокнула старика в щёку и от радости закружилась в вальсе на месте.
– Чего спасибо? Не тебе, а мне купили. Папа, ты же сам знаешь, Барбара поиграет новым нигером день-два и выкинет, - не сдаётся старшая Эльза.
– Так, ещё слово и обе пойдёте пешком домой. Дома решим, чей это нигер. Не из-за чего ссориться. Я ещё не остановился, купим ещё сегодня кого-нибудь, - снова одёрнул дочерей почтенный сэр.
– Лот номер два! Смотрите же скорее господа! Конфетка, а не нигер! Как хорош, как натянуты его жилы. Попрошу обратить внимание, этот чернозадый с необычайным коричневым отливом, что просто наверняка кричит нам о его породистом среди нигеров происхождении. К бабке не ходи, уверен, выяснится, что это нигерский принц или король. Потешьте самолюбие почтенные сэры. У вас будет в рабах нигер-принц, - меж тем продолжал аукционист.
– Я хотел бы лично осмотреть этого нигера перед торгом, и, пожалуй, ещё вон ту молоденькую чернуху, - заявил во всеуслышание Уильям Дороти.
– Пожалуйста, мистер! Кто ж против то! Мы за своих нигеров ручаемся. Специально для ярмарки отбирали, у нас брака нет, - одобрительно ответил аукционист, а вместе с ним одобрительно кивнул, и еврей перекупщик.
Уильям Дороти забрался на помост и начал ощупывать да осматривать лот номер два. Зашёл сзади, и снова осмотрел спереди. Снова зашёл за спину и снова вернулся пощупать мускулы спереди. В концовке Уильям Дороти с силой широко разинул продаваемому нигеру рот и заглянул в него.
– Нет-нет-нет! Этот нигер жуёт слишком много кату. Если я куплю его, мне придётся половину своей плантации вырубить и засеять катом, чтобы удовлетворять его ежедневные потребности. А иначе сбежит или нападёт. Проходили мы уже такое. Спасибо!
– Откуда вы взяли?
– задал вопрос, немного погрустневший от этих обидных слов аукционист.
– Тоже мне секрет Полишинеля! Ты на зубы и язык его глянь. И как им только удаётся этот кат добывать на этой земле, - ответил с важным видом умудрённого человека Уильям Дороти.
Далее Уильям Дороти осмотрел негритянку. Вот она полностью угодила. Пощупал и грудь, и ягодичные мышцы, всё в норме. И с фразой: "Зубы даже смотреть не стану. С плохими зубами такую попку не наешь!" - вернулся к остальным.
–
– попытался свести к шутке вскрывшееся досадное обстоятельство, аукционист.
– И не от такого отучали. Это же всего лишь нигер господа! Ну же, чего приуныли. Тысяча семьсот долларов начальная цена принца. Кто больше господа?
– Беру принца за тысячу восемьсот, - выкрикнул один из братьев Стивен Брукс.
– Отлично, принц растёт в цене прямо на глазах. Тысяча восемьсот - раз!
Молчание.
– Тысяча восемьсот - два!
Опять молчание.
– Становится скучновато! Вы хорошо подумали?
– аукционист снова вопросительно оглядел толпу. Толпа, словно на неё подействовала антиреклама, связанная с катом, упрямо безмолвствовала.
Очень неохотно аукционист ударил молоточком третий раз.
– Тысяча восемьсот - три! Продано! Поздравляю мистер! Эти почтенные сэры просто совсем ничего не понимают в хороших нигерах.
– Это кто не разбирается в нигерах? А в зубы не хочешь?
– заявил только, что подъехавший мистер Джон Эсквайр. Этот самый Джон был человеком самого дурного нрава. Постоянно с ним происходили нехорошие истории, выпутывался из которых Джон благодаря своему неплохому состоянию, полученному в наследство. Не приведи Господи какому-либо нигеру попасть к нему в рабство. Это был настоящий садист, с большой фантазией да придумкой и особенно Джон Эсквайр ненавидел черномазых каждое похмельное утро.
– Нельзя ему в зубы! Во-первых, он аукционист, а во-вторых - фримэн, то есть сам оплатил переезд в новый свет, - одернул Эсквайра местный шериф, не раз уже имевший с ним дело.
Эсквайр лишь ухмыльнулся и отошёл в сторонку. Аукционист, молча, проглотил угрозу и продолжил. Лотом номер три оказалась та самая негритянка, так понравившаяся Уильяму Дороти. И Уильям Дороти бился за неё до победного конца, уплатив чуть ли не двойную стоимость от первоначально заявленной. Наконец-то на лице еврея перекупщика появилась улыбка, и он довольно потёр руки. Затем было продано ещё несколько лотов. Публика потихоньку оживала. Торги пошли более успешно и азартно, а вместе с ними всё шире и шире становилась улыбка перекупщика. Была успешно продана целая семья. Муж, жена и двое сыновей, причём все по отдельности. То есть муж достался почтенному сэру Майкл Олдбери, жену прикупил злодей Эсквайр, а сыновья, так как толку от них ещё пока мало, достались двум менее тугим кошелькам. Данная семейная трагедия ни капельки не тронула эти холодные безжалостные сердца, не убавила ни на йоту царившее в толпе ярморочное веселье. И даже наоборот.
– На том свете свидитесь!
– кричал захлёбываясь диким смехом, аукционист, и махал несчастным на прощание платочком.
После этой продажи, одного мягко сказать малопригодного нигера разыграли в лотерею. Ведь ярмарка. Счастливчиком, выигравшим оказался мэр города, и все тут же дружно принялись его поздравлять.
– Вот это совсем другое дело! Вот это я понимаю ярмарка! Не то, что прошлая. Вот это атмосфера - мощнейшая энергетика леди и джентльмены. Блестяще! Папуасы разлетаются, словно пирожки в печной лавке! Если так дела пойдут и дальше, необходимо будет срочно гнать за новой партией, - продолжал весело тараторить аукционист, под одобрительное кивание перекупщика еврея.