Добрые феечки Нью-Йорка

Миллар Мартин

— Написала письмо. Послала по почте, и через несколько дней они уже приедут.

У Браннока от смеха задрожали крылышки.

— В жизни не слыхал такой глупости! Каким образом твое письмо попадет по назначению? Письма для фей по людской почте не ходят!

Мейв возмутилась.

— Может, в Англии и не ходят, а в Ирландии — еще как. Ирландцы почитают своих фей. Я написала на конверте: «Феям О'Брайен, чуть к югу от Гриан-Маха, Бруг-на-Бойнне». Вот увидишь, отлично дойдет.

Раздраженный очередной глупостью Мейв, Браннок

удалился с Окарко на вершину дерева, чтобы для разнообразия предаться любви там, а не в кустах.

Он слышал от белки, которой рассказывал воробей, которому сказала чайка, которой сообщил альбатрос, что корнуоллские войска готовы выступать, поэтому все оставшееся время Браннок посвящал любви. А что еще оставалось делать?

— А мы им нужны, этим англичанам? — спрашивала в Гарлеме Аба. — Или они оставят нас в покое, как только поймают Тюльпанку и Лепестка?

— Сомневаюсь я, что они оставят нас в покое, — отвечала Окейли. — Когда империалисты приходят в страну, они остаются навсегда.

К вывеске оружейного магазина проворно подлетел Чезаре.

— Хизер, у меня для тебя подарочек.

Он протянул ей флягу виски и целый мешок волшебных грибов.

— А мак?

— Мак? Отдал одному китайцу вот за это. Тот познакомился с какой-то девушкой и просил цветок для нее. Я подумал, что тебе больше понравятся виски с грибами...

Хизер застонала и закрыла лицо крыльями. Мораг столкнула Чезаре с вывески и, негодуя, полетела домой.

Динни был страшно раздражен. Его должны были выселить, а Хизер наотрез отказалась помочь, заявив, что не собирается снабжать деньгами того, кто предает свой клан.

У Динни оставалось только девять долларов, и он сделал единственное возможное в сложившейся ситуации: пошел за пивом.

— Керри, все не так плохо. Думаю, в ближайшее время какой-то китаец принесет мне мак. Похоже, я ему так понравилась, что он готов сделать для меня все что угодно.

Это обрадовало Керри — все же остальное радовало не сильно. До конкурса оставалось всего несколько дней, а ей становилось хуже, и готовиться Керри не могла. Внутри все болело, в калоприемник непрерывно текла полупереваренная жижа.

Мораг очень хотелось спросить Керри, как та относится к Динни, но ввиду ее плохого состояния делать этого не стала.

Как-то раз у нее с Маклаудами состоялся на эту тему крайне неприятный разговор.

— Кому бы из вас эта скрипка ни принадлежала, ни одна из вас не является первой скрипкой Шотландии, — заявила Айлса. — Всем известно, что самая лучшая молодая скрипачка в Шотландии — это малютка Мэгги Макгоуэн. Она, безусловно, победила бы на конкурсе, если бы за неделю до него не свалилась с корью.

— Малютка Мэгги Макгоуэн? — Такое предположение просто вывело Мораг из себя. — Это просто мелкая чихвостка, вечно на всех наговаривает и подбивается к

учительнице музыки!

— Так или иначе, она — лучшая скрипачка.

Это лишний раз подтвердило, какие недалекие существа Маклауды. Малютка Мэгги Макгоуэн, это ж надо!

Керри, несмотря на плохое самочувствие, надела новый жилет, отделанный осколками зеркал, и вышла из дома, сказав, что ей хочется подышать свежим воздухом.

Мораг, известная своими экстрасенсорными способностями, неслышно последовала за ней.

ТРИДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ

Элис встретила Элрика у подножия разрушенной башни. Он ходил искать какой-нибудь потайной лаз.

— Ну?

Элрик покачал головой:

— Нигде не могу найти трехцветковый мак.

Элис гневно замахала на него крылышками.

— Ты же должен был искать выход! Мое заклятье продержится не больше часа!

— Точно, — ответил Элрик, — выход. Я и забыл. Дай-ка подумать.

Хизер и Мораг сидели на ограде скверика на 14-й улице и обсуждали, как все плохо. Среди феечек такое времяпрепровождение стало очень популярным.

На тротуаре рядком выстроились четыре юных проститутки.

— Всего двадцать долларов, — говорили они проходящим мужчинам. — Я долго с тобой пробуду. Всего двадцать долларов.

Похоже, бизнес шел плохо, и проститутки, угрюмо ссутулившись, подпирали ограду сквера.

С какой стороны не взгляни, отношения между Динни и Керри развивались трагически. Проследовав за Керри через дорогу, Мораг застала Динни на полу голым в объятиях продавщицы из магазина здорового питания. Керри это совсем не обрадовало, и теперь она печально играла на гитаре, развалившись на подушках.

В ответ на упреки возмущенной Хизер Динни заявил, что это было ошибкой, что он по-прежнему любит Керри, но феечка, отпустив парочку колких замечаний по поводу его предполагаемых сексуальных успехов и того, как непривлекательно он выглядит в душе, собрала вещи и ушла от него навсегда.

— Не для того я тратила время и делала тебя привлекательным для Керри, чтобы ты пошел и трахнул первую встречную, проявившую к тебе хоть какой-то интерес.

Через некоторое время появился китаец Шай Цзюй — он нес подарок для Мораг.

— Ну наконец-то, — Мораг толкнула Керри в бок. — Мак.

Шай Цзюй вытащил флягу виски и мешок грибов. Когда же Мораг, совсем не обрадовавшись подарку, спросила его о маке, тот принялся горячо защищаться, утверждая, что упустил мак не по своей вине. По дороге на него напали четверо итальянцев под предводительством Чезаре. Родные Шай Цзюя уже привязывали к поясам мечи.

— Мы развязали еще одну расовую войну, — со стоном проговорила Мораг.

— Одной войной больше, одной меньше, — ответила Хизер.