Добрые шутки Амура
Шрифт:
— Скоро буду, я в пятом вагоне.
— Я жду тебя, — отозвалась подруга. — Ты съела шоколадку, как я тебе говорила? Тебе нужен витамин счастья.
— Смешно такое слышать от студентки медицинского, — усмехнулась я и сжала фольгу на столе. — Тройную порцию, не поверишь.
— Молодец, подруженция. Ладно, я уже на месте, жду твою пятую точку.
Отключившись, я стала собираться. Расчесав волосы, что бы собрать их в высокий хвост, я заметила, что практически перестала терять волосы от стресса, как это было месяцами ранее. Мне даже стало казаться, что это неудачная покраска или у меня какая-то болезнь,
Хоть мне и продолжало нравиться этим заниматься, несмотря на стресс, но нагрузку немного уменьшить пришлось, отказавшись от пары постоянных клиентов. Сперва я переживала о негативных отзывах с их стороны, вызывая злорадство в душе Раи и других работников, чьи постоянные клиенты теперь стали моими, но потом я смирилась, что всем в этом мире попросту не угодишь.
Открыв зеркальце, я снова посмотрела на себя: мой повседневный макияж стал ярче и профессиональнее, кожа больше не покрывалась мелкими прыщиками, потому то я знала структуру своей кожи и состав каждого средства, которым пользовалась. Я выглядела еще старше, чем год назад, теперь бы я вполне сошла за двадцатилетнюю. Хотя бы рост не увеличился за это время критично, и я остановилась на ста семидесяти шести сантиметрах, что позволило мне носить фирменные вещи, которые я могла себе хоть и не часто, но покупать самостоятельно. Меня любила переодевать Яна, которая вытаскивала по магазинам на выходных с Викой и заставляла примерять всё, на что падал её глаз.
«И ты не выйдешь отсюда, пока это не примеришь!» — на полном серьёзе кричала она на нас двоих, привлекая внимание всех посетителей и продавцов.
Зачастую всё это заканчивалось покупкой, потому то ты влюблялся в то, как на тебе выглядела эта вещь.
Обнимались с Кейт мы до тех пор, пока все приезжие не разошлись с платформы. Она казалась мне маленьким гномиком с всё тем же ледяным сердцем, которое открывала только Филиппу.
— Что за взрослая тётка ко мне приехала?
Она шутила, пока мы добирались до дома, и смотрела на меня голубыми глазами, откровенно смеясь, словно что-то скрывала очевидное, что я до сих пор не заметила.
— Я такая же тётка, как ты не девушка своего Филиппа.
Взгляд подруги сразу же стал суровым, словно она снова поругалась со своим парнем.
— Что такое, неужели пламя и лёд вновь столкнулись по поводу уборки?
— Нет, не столкнулись, но он от меня скрывает, как отпраздновал день рождения. Барсов Люку устроил неплохой вечер с тайками, но у его дружка то никого нет, а у него…
— Я бы сама не отказалась от вечера с тайскими девушками, массаж у них, говорят, фантастический
— А совокупление с ними вообще незабываемое, — надула она губы. — Надо бы лишить любимого его Фаберже, что бы…
— Эй, это я влюбилась в Казанову, подруга. Твой никогда налево не посмотрит.
— Прости меня, — вдруг дотронулась до моей руки Кейт, когда мы уже подошли к двери её дома. — Обещаю, больше про Гронского и слова не пророню.
— Всё в порядке, — успокоила я её, — может я к тебе только за информацией о нём приехала, а сама ты мне и вовсе не сдалась.
Мы зашли в квартиру, где вновь пахло чем-то сладким и навевало уют. На диване в гостиной лежал большой плюшевый кроль, и
— Филипп думал, что может подкупить меня этим пылесборником, — хмыкнула она.
Но по её розовым щекам и сияющим глазам, было прекрасно видно, что она счастлива.
До вечера мы перемывали косточки парням, причём как нашим, так и другим (пользовались возможностью, пока никого не было дома). Ближе к приходу Филиппа, я решила накрасить подругу, что бы она встретила своего парня королевой. Дав пару советов насчёт декоративной и уходовой косметики, мы вновь вернулись к теме парней. Со смехов вспоминали мой десятый класс, глупый спор с Цветаевой и мою дружбу с Гронским.
— Не похоже на него, что б он вот так сказал тебе такие слова… — Кейт так серьёзно задумалась над моей проблемой, что мне стало неловко.
— Да ладно, я уже давно про это забыла. Сколько месяцев прошло, и смотри, я всё еще жива.
— Ты мне больше труп напоминаешь. Хотя нет, в анатомичке моей ребята повеселее лежал, и цвет кожи у них более живой, чем твой.
В подругу полетел тот самый кроль, которого я еле подняла.
— Люк по натуре очень добрый человек с близкими друзьями, а вы точно были близки, это было даже видно не только с твоих слов, но и со слов Филиппа. Когда я рассказала ему о ваших с Люком отношениях «дружеских», тот мне признался, что Люк о тебе тоже отзывался слишком тепло.
— Пожалуйста, не говори мне больше не чего, — простонала я и зарыла уши руками. — Прошу, не надо давать мне ложных надежд.
— Я не даю тебе ничего, — оттянула она мои ладони от лица, — я пытаюсь разобраться в ситуации. Ты думаешь тот Гронский, что чуть клуб не закрыл после той ситуации с тобой, мог вот так тебя послать по телефону?
— Что он сделал? — мой голос стал хриплым.
— Филипп рассказал, что он боялся к Люку подойти пару дней, потому что тот был похож на зверя, а не на человека. Он из-за барной стойки бармена за шиворот вытянул и после… физического насилия стал допрашивать его, как он стаканами мог ошибиться. Я тоже его друга всегда таким добрым представляла, а оказалось, что показалось. Но, тем не менее, он такой только при необходимости, так что не пугайся…
Я не пугалась, а чувствовала вину перед молодым парнем, что получил по шее из-за моей халатности. Но с другой стороны, Люк был прав, что если в стакан подмешали наркотики?
— Ты побледнела… — констатировала Кейт.
— Я не пугаюсь насчёт Люка, мне всё равно. Он это сделал из заботы о своих клиентах, ведь на месте меня могла оказаться любая другая, а потом угодить в какую-нибудь неприятность.
— Очень сомневаюсь, что он бы стал бить лицо парню, из-за какой-то левой девушки, Нюша. Максимум бы уволил по-тихому…
Договорить свою теорию подруга не смогла, потому что в двери щёлкнул замок и на пороге появился Филипп.
Кейт соскочила со стула на кухне, бросив свою чашку чая, и сразу же пошла в коридор, а я так и продолжила макать печенье, высчитывая секунды, чтобы она не раскрошилась, и всё не превратилось в несъедобную жижу.
— Привет, гость, — улыбнулся мне Филимонов, которого я ели узнала.
Его зубы казались ещё белее на фоне загорелой кожи, несмотря на декабрь за окном.
— И тебе не хворать, — махнула я ему.