Добыча Альфы. Укротить темную ведьму
Шрифт:
И только зверь, гаденыш, довольно урчал, мыслями возвращаясь к черноглазой.
Он снова вспоминал её черные, шелковистые волосы, которые наматывал на кулак , её приоткрытые, пухлые губы, и то, что она ими не только собиралась делать , но уже делала...
И теперь ему никто не мешал.
Глава 7
Айса
В воздухе пахло весной.
На лесной поляне раскинулись свадебные шатры,
На небе надо мной сияла холодным светом полная луна.
Я сидела за праздничным столом и смотрела, как мой любимый надевал кольцо на палец своей невесте.
Внутри все увереннее зрело смутное ощущение, что я все это уже видела.
Нужно лишь отвернуться, нужно уйти и не смотреть...
Но я не могла.
Я снова вглядывалась в его красивое, родное лицо, каждую черточку которого когда-то нежно обводила пальцами, снова ловила его улыбку, слушала его смех, и снова задыхалась от боли.
Их счастье раздирало меня на куски.
Оно убивало.
– Поверь, лапочка, ты должна радоваться, что он не выбрал тебя - циничные слова матери отозвались в груди глухой болью.
– Зачем ты привела меня сюда?
– прошептала ей в ответ одними губами.
Я не понимала, как можно радоваться собственной смерти.
– Предательству нужно смотреть прямо в лицо, Айса. Чтобы потом не возникло искушения снова поддаться обману. Ты моя дочь, ты с этим справишься .
Последние слова матери я едва расслышала.
Все вокруг превратилось в туман и исчезло, когда Фариас, склонился к своей невесте и поцеловал её.
Поцеловал совсем не так, как еще вчера он целовал меня - жестко, грубо, до боли впиваясь в мои губы.
Нет.
Её он целовал совсем иначе.
Одна его рука покоилась на тонкой талии, другая аккуратно касалась лица.
Он держал её так трепетно и нежно, словно боялся, что если хоть немного надавить - она сломается, как хрустальная кукла.
Со мной его такое не заботило.
Мной он просто пользовался...
Гости за столом одобрительно захлопали в ладоши, засвистели и начали поднимать бокалы, желая счастья молодым, и лишь я одна, единственная, подскочила со своего места и бросилась в лес.
Прочь отсюда.
Подальше от всех.
Во тьму ночи, во мрак!
Туда, где будет не видно, где будет не слышно даже жалких отголосков праздника, на котором с такой радостью хоронят моё сердце.
По лицу хлестали упругие ветви, черное платье рвала колючая, дикая поросль, а я бежала все дальше и дальше…
Оказавшись у старого дуба, я обессиленно рухнула на зеленую траву и уткнулась лицом в покрытый мхом ствол.
Из груди
– Ненавижу! – со всей силы ударила ладонями по стволу. – Ненавижу...
От ненависти было невозможно дышать. Она скручивала внутренности и выворачивала нутро наизнанку, заставляя меня корчиться от боли.
Я ненавидела свою черную кровь, ненавидела себя, ненавидела тьму, которая текла по моим венам.
Из-за неё я была грязной.
Из-за нее он от меня отказался...
И когда позади раздались знакомые шаги, я уже знала, что для меня это ничего не изменит.
Тот светлый маг, которого я полюбила, никогда не женится на черной ведьме.
Теперь уже - никогда.
– Зачем ты пришла? – раздалось тихое за спиной.
– Хотела посмотреть...
– выдавила еле слышно.
«...как ты будешь клясться ей в любви, после того, как мне уже поклялся » - эти слова застряли где-то в горле.
Их я так и не смогла произнести.
– Не нужно было… - Фариас сделал шаг мне навстречу, но я тут же подскочила с места.
– Не подходи - выставила вперед дрожащие руки.
– Пожалуйста, не надо.
– Айса, не отталкивай меня, прошу - в любимом голосе звучала мольба.
– Эта свадьба ничего не меняет. Я люблю тебя. Только тебя, верь мне.
Он сделал новый шаг мне навстречу.
– Если любишь, тогда скажи это перед всеми, Фариас!
– выкрикнула, ударяя ладонями по его груди.
– Прямо сейчас. Скажи это перед гостями, перед семьей, перед ней скажи!
Он подошел ближе, и мои руки бессильно опустились.
Что-то внутри с болезненным треском надломилось.
После этой вспышки гнева я почувствовала себя жалкой и ничтожной.
Поломанной.
– Главное, что мы оба это знаем, глупая...Я ведь обещал, что ты будешь моей...
– обволакивающий, нежный шепот прозвучал у самого уха.
– Всю вечность, Айса, помнишь? Я сдержу свое обещание.
– руки задрали платье и принялись поглаживать мои ноги.
– Ты ведь так об этом мечтала...
Мечтала.
Каждый день и каждую ночь.
И потому так хотелось сейчас поддаться, так хотелось забыть про свою гордость и искренне, от всего сердца поверить, что правда всегда звучала только здесь.
Не там, где он только что давал клятвы вечной любви, а здесь - под кроной древнего дуба, в сердце леса, среди ночной тиши….
Но права была мама, теперь я и впрямь не смогу.
Не смогу забыть, как он смотрел на неё, как нежно держал её за руку, как целовал...
– Нет - слабо запротестовала, когда Фариас прижал меня к шершавой поверхности дуба.