Добыча демона. Жена поневоле
Шрифт:
— Что? Но что я сделала не так? У Алисии был кошмар, и я просто утешила ее… — мой тон дрожал так, что мне самой стало за него стыдно.
А Эль не смягчался, все так же возвышаясь надо мной молчаливой статуей.
— Алисия — очень впечатлительная девочка. Ее недавно бросила мать, она все воспринимает слишком остро. А ты кто? Попаданка, всего день, как находишься в моем замке. Я же рассказывал тебе про участь иномирцев в Инферио. Если о тебе узнают, то арестуют. И что я должен буду объяснять Алисии? Что ты ушла и бросила ее так же, как ее мать? Или что тебя казнят на дворцовой площади?
— Я поняла, — я отвернула
Глава 20
У меня было ощущение, будто я — бедная родственница, навязанная ему силой. Мне хотелось так многое сказать, бросить демону в лицо, что не нужны мне его подачки, что я и без его поддержки прекрасно проживу. Но тело реагировало само, каменея перед ним, словно перед опасностью.
Мне вспомнились все многочасовые скандалы, которые мне закатывала мама, как только я пыталась сказать хоть слово против. И меня затошнило от прошлого, которое сковывало цепями воспоминаний меня даже в новом мире. Я не скажу ни слова против Элю. Просто не смогу. Побоюсь его. И осознание этого было самым отвратительным.
— Я могу уйти, — тихо, но твердо, проговорила я, выворачиваясь из его рук. Эль не потянулся ко мне, не поддержал. — Если мешаю.
— Не выдумывай, — недовольно буркнул демон. — Я пообещал тебе защиту. Значит, выполню свое слово.
— Значит, я для тебя только данное тобой слово? Просто обещание, не больше? — прошелестела я почти не слышно, подходя к окну.
Боль впивалась в сердце занозой. Сложно ощущать себя игрушкой… Когда сам уже придумал себе чуточку больше. Сложно, когда тебя прячут. От ребенка. Не гордятся, наоборот…
«Тебе никогда не быть женой, Рута! Лишь любовницей… Ты слишком мягкая по характеру. Слишком влюбчивая. Тобой лишь будут пользоваться, на таких, как ты, не женятся! От таких, как ты, не хотят детей! Ты никому не нужна кроме меня, Рута… Ты моя — до самого конца!» — мороз прошел по коже от старых воспоминаний. От металлического маминого голоса, предрекающего мне будущее. Неужели она и здесь окажется права?!
«Эль стыдится чертовой попаданки… — жгучая и отчаянная обида бушевала внутри, отравляла мысли. — Лучше бы я не просила второй шанс! Лучше бы сразу, с обрыва…»
— Тебе надо отдохнуть, — в голосе демона появилась непривычная мягкость.
Он подошел, приобнимая за плечи. Но я застыла, не двигаясь. Не отталкивая, но и не делая шагов вперед. Окаменев внутри. Даже взгляд стал пустым, как у куклы со стеклянными глазами.
— Поспи немного, — сказал Эль. — Прости, что запер дверь. Я был неправ. Я должен больше тебе доверять. Дурацкая воинская привычка. И вообще… Прости.
Эль не уточнил, за что. Лишь замялся, и мы оба утонули в непривычной долгой паузе. И он, понимая, что сейчас бессмысленно говорить со мной, отошел на несколько шагов.
— Спокойной ночи, Рута, — его голос прозвучал смущенно, словно Эль не знал, что говорить в такой ситуации.
— Спокойной ночи, Даниэль, — спокойно отозвалась я.
Мой голос звучал чрезвычайно ровно, механически. Двадцать с лишним лет железного самоконтроля выручили меня и здесь. Говорят, в большой семье, где много детей, мамы учатся плакать без слез — внутри себя. Я умела это делать с самого детства. Я умела задыхаться от рыданий, но держать лицо, улыбаться и даже поддерживать
Глава 21
Эль шел по коридору и ругал себя за ту сцену, что устроил в спальне у попаданки. Зачем не сдержал эмоций, зачем выплеснул на эту нежную наивную девочку с огромными зелеными глазами? Ну, и что, что горло сжималось при одном взгляде на нее. Ну, и что, что обожгло, как огнем, когда он увидел ее сидящую у постели дочери? Так доверчиво, почти незаметно поглаживающей хрупкую ладошку девочки кончиками своих пальцев.
Эль вспомнил, как было ему больно и неприятно, когда он узнал о измене Лорейны. Ведь он доверял жене, как себе. Оказалось, напрасно. Но даже тогда, после измены Лорейны, Эль считал, что все можно исправить. Ведь разводы на Инферио были редкостью. Тем более, что у них с Лорейной росла чудесная дочка. Но Лори бросила без сожалений и его, и дочь.
Эль вспомнил, как горько плакала дочь на его руках в тот вечер и поежился. Лорейна причинила этим бессердечным поступком новую боль и ему, и Алисии. Хотя он был готов ее простить и жить, как прежде, ради дочери. Но Лорейна ушла к другому мужчине. После этого Эль до конца убедился в том, что нельзя никого подпускать к своему сердцу. И что все женщины — предательницы. И тут, так не вовремя, встретил ее. Руту…
Эль закрыл глаза, тяжело привалившись спиной к стене коридора. Рута понравилась Алисии с первого взгляда. Приручила дочку так бережно и робко с первой встречи, словно напуганного зверька. Оказалось, что приручила и его самого… Боже, какая она красивая! Такая искушающая… Эль сжался, вспомнив, как сегодня обидел Руту своими словами, а она все равно цеплялась за него, продолжая смотреть так доверчиво, прямо в глаза…
Как так вышло? Эта девочка словно сделала выстрел в упор и разворотила ему грудь. Рана в груди отчаянно болела, не желая затягиваться. Эль улыбнулся, думая о том, как влюбился в Лорейну. Давно, еще мальчишкой. Все было иначе. Их семейная пара со стороны казалась идеальной: оба красивы, умны, честолюбивы. Оба двигались вверх по службе. Оба были бесстрашными войнами. Во время Тысячелетней войны Лорейна убила гораздо больше ангелов, чем он сам. Эль бесконечно уважал ее, но… Никогда не испытывал и сотой доли того, что испытал сейчас, буквально за несколько часов к этой несчастной рыжей девочке-попаданке. Ее хотелось обнимать и закрывать крыльями от опасности. Руту хотелось защищать от бед и внешнего мира. Закрыть в золотой клетке, как диковинную райскую птичку, и просить ее лишь об одном. Чтобы она улыбалась и пела. Но не грустила, и не опускала крылья.
«Райскую? Почему райскую птичку? Что за ассоциации, демон?!»
— Какие крылья?! Она же не демон! Не ангел! Не дракон! Рута просто попаданка, не больше! — сам себе прорычал Эль, не понимая, почему у него в голове постоянно вертелось мутное воспоминание.
Черная пустыня, где он делал очередной обход. Горячие темные пески, пылающее солнце над головой. Рута, слетающая с обрыва, отчаянно цепляющаяся за сухой кустарник. А за спиной у нее — распахнуты белые ангельские крылья…
— Бред! — фыркнул Эль, отступив от стены.