Дочь атамана

Алатова Тата

— Ступай, ступай, Алексеич, отдохни, — сказала Марфа Марьяновна сердобольно, — а то всю ночь на ногах.

Отдыхать Михаил Алексеевич не стал, а поехал кататься с Сашей, и прогулка эта, наполненная шутливыми разговорами, выдалась очень приятной. Потом Саша попыталась растормошить грустную Изабеллу Наумовну, едва-едва уговорив ту покататься с горки.

Но, скатившись несколько раз, гувернантка объявила эту забаву нелепой и вернулась в свою обитель страданий, улегшись в постель.

Саша только головой покачала.

Ну

какой мужчина выдержит столько слез?

И порадовалась невольно за себя: ее-то любовь случилась счастливой и взаимной, ей-то повезло.

Убедившись, что Михаил Алексеевич занят пациентом во флигеле, она обошла дом и с задней стороны подошла к хозяйственным постройкам.

— Куда ты, Саша Александровна, — встал перед нею Шишкин.

— Отойди, голубчик, — приказала она, сдвинув брови, — мне надобно несколькими словечками с колдуном перекинуться.

— Но Михаил Алексеевич не велел!

— И будешь ли ты со мной спорить? — спросила она строго, и он только вздохнул страдальчески и посторонился, не желая пробуждать лядовский печально известный гнев.

Драго Ружа сидел на завалинке, как обыкновенный крестьянин.

— Лекарь разрешил мне натопить баню, — сказал он по-свойски, завидев ее, — ох и давно я не парился от души. Карл Генрихович-то нравов заморских, к вашим обычаям так и не привык. Здравствуй, барышня. Экая ладная ты выросла!

Она насупилась.

Черным колдунам следовало вести себя более зловеще, а не походить на старого дядюшку, нечаянно повстречавшего племянницу.

— Я видела вас в своих снах, — сказала она холодно, — что это за разговоры про меч, который разрушит ваши оковы?

— В тебе есть немного моей волшбы, — ответил он спокойно. У Драго Ружа был умиротворенный вид человека, который ждал от будущего только хорошего. — Вот ты и видишь порой провидческие сны. Но не всегда они сбываются. Порой кто-то встает между тобой и твоей судьбой.

— Ничего не понимаю, — рассердилась Саша, — что это за загадки такие? И объясните мне, наконец, ради чего канцлер подослал мне Михаила Алексеевича — ведь из того самый неумелый соглядатай на свете!

— Карл Генрихович долгие годы не интересовался твоей судьбой, — ответил колдун, на сей раз внятно и без загадок. — Смерть дочери потрясла его, и он слышать ничего хотел о внучке. Но ты, Александра Александровна, барышня в столице известная. Незаконнорожденная, а ведешь себя горделиво. Девица, а шпагой машешь! Слухи о тебе дошли и до Грозовой башни, и тут канцлер заинтересовался тем, как это из всех его потомков ты самая здоровая и сильная. Тогда-то в вашем доме и появилась княжна Лопухова, внимательно за тобой наблюдавшая. «Девица как девица, — был ее вердикт, — только уж больно самовольная и дурно воспитанная».

— Вот так Марья Михайловна, — фыркнула Саша, — а казалась такой милой дамой, только уж очень навязчивой.

— Как наследница ты мало интересовала Карла Генриховича, не собирался он отдавать лядовскому выродку свои миллионы.

— Как мило, — Саша поморщилась, — лядовский выродок и убийца его дочери. Прав был мой дед, не родня мне канцлер, а душегуб.

Так что же он собирался со мной делать?

— Попробовать перекинуть твою силу своему сыну, Андре. Но наши опыты никак не увенчивались успехом, а уж крови мы пролили немало.

Это было отвратительно — с какой простотой он говорил о своих злодеяниях. Так приговоренный к казни раскрывает свою душу, зная, что помилования ему все равно не видать и участь его решена безвозвратно.

— В это время тебя ранило на дуэли, и канцлер позаботился, чтобы ты попала в его тайную лечебницу. Он решил сообщить тебе о твоей матери, чтобы ты ощутила вину за ее смерть. Ведь виноватыми помыкать куда легче. А кто лучше человека, принявшего тебя на свет, рассказал бы о вашем кровном родстве с великим канцлером? Карл Генрихович думал, что легко сможет управлять лекарем, считая его сломленным человеком, мечтавшим найти своих сыновей. А меж вами уже возникли доверительные отношения. Однако я немного спутал ему карты, вернув тому молодость. Этого канцлер не ожидал, но все же решил не отступать от своего плана — сляпал липовые рекомендации и отправил лекаря к Лядовым. Ему нужен был человек в твоем окружении, кто в нужное время доставил бы тебя в Грозовую башню. Кто-то, кому ты доверилась бы.

— Михаил Алексеевич ни за что бы меня не предал, — надменно сообщила ему Саша.

— Честных людей так легко обмануть, — ответил Драго Ружа. — Вскоре обнаружилось, что ты собралась в монастырь, и это неимоверно обрадовало Карла Генриховича. Что может быть проще, чем умыкнуть из обители послушницу? Стоит щедро заплатить матери-настоятельнице или запугать ее, а уж родные спохватятся очень нескоро. Молится, мол, голубка, дала обет молчания, избрала путь одиночества! Беда была в том, что Андре становилось все хуже, ждать становилось все более чревато, но тут канцлера отравила какая-то добрая душа. Снова кто-то встал меж тобой и твоей судьбой, — повторил он со значением.

— Хотите поговорить про мою судьбу? Так вот вам: я выйду за Михаила Алексеевича, пусть хоть небо с землей местами поменяются.

— За лекаря? — он так удивился, что Саша даже рассердилась на него за это.

— Что же в этом странного?

— Никогда не пойму я девиц вашей породы, — мрачно произнес он, — матушка твоя отдала себя безответственному юнцу, в котором достоинств было — только пышные усы. Ты же решила связать свою жизнь со стариком.

— Какой же он старик, если мы черта от него прогнали и молодость его отбили, — запальчиво воскликнула Саша.

Долго смотрел на нее Драго Ружа, словно столкнувшись с неведомым доселе явлением.

А потом, ничего более не сказав, встал и пошел к поленнице, набрал охапку дров и двинулся к бане.

А Саша осталась, кусая губы от недоумения.

Михаил Алексеевич пришел к ужину, хотя Саша его не ждала сегодня: все-таки Андре нуждался в лекаре.

— Мальчик ненадолго пришел в себя, — похвастал Михаил Алексеевич довольно, — с ним снова Марфа Марьяновна. Дальше уже все совсем просто, любой его выходит!