Дочь «Делателя королей» (ЛП)
Шрифт:
В честь помолвки назначен пышный праздник, на котором должны присутствовать мы все. Няньки приносят маленькую девочку и маленького принца в большой зал и ставят их бок о бок на высоком столе, словно пару кукол. Видя это торжество жадности, ни один человек не может усомниться, что королева находится в зените своей власти, не считаясь ни с чем, кроме собственной воли.
Риверсы, конечно, в восторге от этой сделки, и отмечают ее пиршеством, танцами, маскарадом и замечательным рыцарским турниром. Возлюбленный брат королевы Энтони Вудвилл выступает на этом турнире, замаскированный под неизвестного рыцаря в белых доспехах и на коне с черной бархатной
— Нам не обязательно присутствовать на турнире, если ты не хочешь, — говорит мне Ричард тем же вечером.
Он пришел ко мне в спальню и сидит перед очагом в своем черном бархатном халате. Я забираюсь на кровать и натягиваю на плечи одеяло.
— Почему мы можем не приходить?
— Эдуард сказал, что может освободить нас.
Я задаю вопрос, все более и более значимый при дворе в эти дни.
— А что она? Она не будет возражать?
— Не думаю. Ее сын Томас Грей один из претендентов, а ее брат первый рыцарь. Риверсы в полном разливе. Ее мало интересует, придем мы или нет.
— Почему Эдуард решил отпустить тебя? — я слышу нотки настороженности в своем голосе.
Сейчас всем страшно при дворе.
Ричард поднимается, сбрасывает халат, откидывает край одеяла и падает на кровать рядом со мной.
— Потому что он видит, как мне плохо, что мое сердце болит при мысли о Джордже и от страха, что может случиться с ним, — говорит он. — Ему самому поперек горла встали все эти игрища, когда наш брат сидит в лондонском Тауэре, а королева Англии настаивает на его смерти. Обними меня, Энн. Мне так холодно.
Вестминстерский дворец, Лондон январь 1478
Джорджа держат в башне без суда, без посетителей, в комфортабельных покоях, но как предателя, до конца года. В январе королева наконец добивается, чтобы его привели в суд и предъявили обвинение в государственной измене. Сторонники Риверсов разыскали присяжных из суда над отравительницей Анкаретт и убедили их сказать, что те не считали ее виновной, даже приговаривая к виселице. Теперь все они заявляют, что моя сестра умерла естественным путем от последствий родов. Теперь все уверовали в родильную горячку, хотя раньше клялись, что Изабелла была отравлена. Теперь присяжные говорят, что Джордж превысил свои полномочия в суде над Анкаретт и действовал, словно король, приговорив ее к казни; они считают, что он покушался на государственную власть, и называют его предателем за наказание убийцы своей жены. Одним блестящим ходом Риверсы скрыли сам факт убийства, обелили убийцу-королеву, реабилитировали орудие своей мести и переложили вину за все случившееся на Джорджа.
Королева контролирует каждый шаг разбирательства, предупреждает короля об опасности, нежно жалуется, что Джордж не имел права выступать в качестве истца и судьи в своем городе Уорик, обвиняя его чуть ли не в узурпации. До чего он дойдет, если будет командовать присяжными и самостоятельно выносить приговор? Что будет, если не остановить его вовремя?
Наконец король поддается на уговоры жены и берет на себя ответственность за судебное преследование собственного брата,
— Эдуард обвинил его в попытке уничтожить королевскую семью ради собственных притязаний на трон. — Ричард смотрит на мать. — Это доказано, Джордж сам говорил повсюду, что король незаконнорожденный. Я сожалею, Леди Мать.
Она машет на него рукой.
— Это старая клевета. — она оглядывается на меня. — Это старая ложь Уорика. Это придумал он и никто другой.
— У них есть доказательство того, что Джордж платил людям, чтобы они разнесли по стране слухи о том, что Томас Бардетт невиновен и убит королем за предсказание его смерти. Эдуард выслушал свидетелей, и они говорили убедительно. Конечно, Джордж нанимал людей выступать против короля. Джордж заявлял, что король находится под воздействием злых чар, это предполагает, что он обвинял королеву в колдовстве. Наконец, и это хуже всего, Джордж получал деньги от Людовика Французского, чтобы поднять восстание против Эдуарда. Он собирался убить брата и занять его трон.
— Он не хотел, — говорит его мать.
— У них есть письма Людовика, адресованные Джорджу.
— Подделка, — упорствует она.
Ричард вздыхает.
— Как знать? Но я боюсь, Леди Мать, что некоторые из них — вернее, большинство из них — настоящие. Джордж нанял сына арендатора, чтобы поставить его на место своего сына Эдуарда Уорика. Он хотел спрятать маленького Эдуарда во Фландрии.
Теперь вздыхаю я. Сына Изабеллы, моего племянника отправили во Фландрию, чтобы уберечь от опасности.
— Почему он не привез сына к нам?
— Он говорит, что не мог оставить мальчика в Англии, где злоба королевы доведет его до смерти. Они приводили этот факт, как свидетельство его измены.
— Где сейчас находится Эдуард? — спрашиваю я.
— Королева угрожает ребенку, — говорит его бабушка. — Это не доказывает вину Джорджа. Это доказательство вины королевы.
Ричард отвечает мне:
— Шпионы Эдуарда арестовали мальчика в порту, когда он собирался сесть на корабль, и привезли его обратно в замок Уорик.
— Где он сейчас? — повторяю я.
— В Уорике, со своей сестрой Маргарет.
— Ты должен поговорить со своим братом королем, — заявляет герцогиня Сесилия Ричарду. — Ты должен сказать, что Элизабет Вудвилл уничтожает нашу семью. Я ни минуты не сомневаюсь, что она отравила Изабель и хочет убить Джорджа. Ты должен заставить Эдуарда понять это. Ты должен спасти Джорджа и защитить его детей. Эдуард Уорик твой племянник. Если в Англии ему угрожает опасность, ты должен спрятать его.
Ричард поворачивается к своей матери.
— Прости меня, — говорит он. — Я пытался. Но королева полностью завладела Эдуардом, он больше не слушает меня. Он не принимает моих советов. Я ничего не могу сказать против нее.
Герцогиня начинает ходить по комнате, опустив голову. Впервые она кажется мне усталой измученной старухой.
— Неужели Эдуард вынесет смертный приговор своему брату? — спрашивает она. — Неужели я потеряю Джорджа, как потеряла его брата Эдмунда? Его предадут бесчестной смерти? Его голову выставят на пике? Неужели Англией опять правит волчица, такая же жестокая, как Маргарита Анжу? Разве Эдуард забыл своих друзей, своих братьев?