Дочь «Делателя королей» (ЛП)
Шрифт:
— Не так быстро! Я не обвинял королеву в убийстве.
— Нет, но ты усилил охрану своего дома? Своей кухни? Своей жены? Своего сына?
Ричард закусывает губу.
— Джордж…
— Брат, ты должен заступиться за меня перед ней. Она убила мою жену и следит за мной. Потом она убьет твою жену, а потом тебя самого. Она злая и мстительная женщина. Ричард, я призываю тебя, как брата, встать рядом со мной. Она не остановится, пока мы все трое не умрем вместе с нашими детьми.
— Она наша королева, — говорит Ричард. — Твои обвинения не имеют никакого смысла. Бог видит, она жадная, она слишком настойчиво влияет на Эдуарда, но…
Джордж бросается к
— Король не коснется ни одного волоса на голове этого невинного человека, — кричит он. — Это ее рук дело. Она хочет отплатить мне за смерть Анкаретт. Она собирается забрать у меня моего честного слугу в обмен за смерть шпионки и отравительницы. Но она увидит, что на меня нельзя покушаться. Я герцог королевской крови — она думает, что моих слуг можно бросить в тюрьму?
Джордж скачет, чтобы спасти Бардетта, но ничего не может сделать. При обыске у Бардетта и его коллег — Джордж нанял двух или более советников — находят бумаги с заклинаниями и предсказаниями, исполненными угроз и ужасных обещаний. Многие мудрые люди не верят ни одному слову обвинения, но Томас Бардетт, доктор Джон Стейси и Томас Блейк, капеллан Джорджа, признаны виновными в государственной измене и приговорены к казни через отсечение головы. Томас Блейк спасен от эшафота после личного обращения к королю, но двое других отправлены на смерть, хотя они до последней минуты настаивают на своей невиновности. Они отказываются от традиционного признания своей вины, чем преступники обычно покупают себе более легкую смерть и обеспечивают семье сохранение наследства. Вместо этого они идут на эшафот, как невинные жертвы, крича, что не занимались ничем дурным, кроме науки, что они не виновны в каких-либо нарушениях закона, что королева боится их знаний и хочет убить их, чтобы обеспечить их молчание.
Джордж плачет перед Советом короля в Вестминстере, заявляя о собственной невиновности и невиновности убитых, а его секретарь зачитывает последнее слово обоих казненных под виселицей — мужественные слова людей, готовых встретиться с создателем и заявляющих о своей невиновности перед лицом любых обвинений.
— Это объявление войны, — говорит Ричард.
Мы едем вместе с ним по дорогам Лондона, чтобы ужинать при дворе. Королева снова собирается удалиться от мира, чтобы подготовиться к рождению еще одного ребенка, это прощальный ужин в ее честь. Ей приходится удалиться, когда весь двор гудит от слухов о колдунах, магии и отравителях. Должно быть, она чувствует, как разваливается на части весь красивый и элегантный мир, который она так долго создавала. Может быть, она даже чувствует, как ее истинная суть рыбы в теле женщины бьется чешуйчатым телом под тонкой белой кожей.
Стоит жаркий майский день, и я одета в богатые красные шелка, а моя лошадь идет под седлом из красной кожи с красной уздечкой. Ричард облачен в новый дублет из черного бархата и белую вышитую сорочку. Мы едем на ужин, но я уже сыта. Теперь я ни принимаю пищу с кухни королевы, и когда она оглядывается на меня, она может видеть, как я держу вилку, ломаю хлеб или зачерпываю ложку соуса, а затем отодвигаю свою тарелку в сторону. Я притворяюсь, что ем, а она делает вид, что не замечает нетронутую еду на тарелке. Мы обе знаем, что я опасаюсь смерти от ее руки. И мы обе знаем, что я не похожа ни на Джорджа, ни на мою сестру; у меня не хватит смелости бросить ей вызов публично. Мой муж ведет себя как ее друг. Я стала легкой добычей для ее ненависти.
— Объявление войны? — повторяю я. — Почему?
— Джордж
Мы въезжаем во двор Вестминстерского дворца, герольд объявляет наши титулы и трубы взрываются приветственным ревом. Знаменосцы поднимают флаги, оповещающие о прибытии герцога и герцогини. Моя лошадь останавливается, двое слуг в ливреях помогают мне сойти с седла, и я присоединяюсь к Ричарду, уже стоящему в дверном проеме.
— Как король сможет заставить замолчать своего брата? — настойчиво спрашиваю я. — Половина Лондона говорит то же самое. Как Эдуард заставит замолчать их всех?
Ричард кладет мою руку на свой локоть и улыбается людям, толпящимся на галерее над конным двором. Он ведет меня внутрь.
— Эдуард сможет заставить Джорджа замолчать. Я думаю, что он наконец начал действовать. Он собирается предупредить его в последний раз, а потом обвинит в государственной измене.
Измена карается смертным приговором. Король Эдуард собирается убить своего родного брата? Пораженная, я останавливаюсь, чувствуя, как кружится моя голова. Ричард берет меня под руку. Несколько мгновений мы стоим, как дети, прижавшись друг к другу в этом новом страшном мире. Мы не замечаем слуг и проходящих мимо придворных. Ричард смотрит мне в глаза, и я понимаю, что мы опять должны отстаивать свое право на собственную судьбу в этом враждебном к нам мире.
— Королева сказала Эдуарду, что не будет чувствовать себя в безопасности, пока Джордж на свободе. Она потребовала его ареста для защиты ее собственной жизни. Эдуарду придется удовлетворить ее. Она поставила жизнь своего ребенка против жизни его брата.
— Это тирания! — я словно выдыхаю это слово, и на этот раз Ричард не защищает своего брата.
Его молодое лицо темнеет от тревоги.
— Бог знает, к чему мы придем. Бог знает, на что толкает нас королева. Мы сыновья Йорка, Эдуард видел в небе три наших солнца. Как нас может разделить одна женщина?
Мы идем через большой зал Вестминстерского дворца, и Ричард поднимает руку, отвечая на приветствия и улыбки придворных, собравшихся в зале и на галерее, чтобы наблюдать торжественный выход королевской семьи.
— Ты ешь ее пищу? — тихо спрашивает он.
Я качаю головой.
— Я давно не ем за столом королевы, — шепотом отвечаю я. — Я не доверяю ей с тех пор, как Джордж предупредил меня.
— Я тоже не верю ей, — говорит он со вздохом. — Больше не верю.
Глава 13
Замок Миддлхэм, Йоркшир, лето 1477
Мы уехали из Лондона, не дождавшись решения судьбы Джорджа. Я бы даже сказала, что мы бежали из Лондона. Мы с Ричардом уехали на Север из города, оскверненного слухами и подозрениями, чтобы вернуться домой к чистому воздуху и людям, высказывающим свою точку зрения не ради выгоды, к высокому северному небу над зелеными холмами, где мы будем в безопасности вдали от двора, от семьи Вудвиллов и сторонников Риверсов, подальше от смертельных тайн английской королевы.