Дочь химеролога
Шрифт:
Девушка нахмурилась, затем, развеяв Печать, создала новую, более сложную и внимательно в нее всмотрелась.
— Какие-то странные проявления. Очень необычные и вместе с тем знакомые.
К этому моменту уже и Лаграс, сосредоточившись, ощутил исходящее откуда-то сверху «нечто» и, оглядев притихшую и настороженно посмотревшую на него команду, вздохнул. Да, они теперь не Охотники на Демонов со Стены, а простые «сборщики», но сделать вид, что ничего не заметили и молча уйти, не получиться. Это просто выше сил тех, кто не понаслышке знает, что такое Тьма и к чему может привести заигрывание с ней. Особенно там, где полно людей. А значит,
— Думаю, нужно проверить, что это!
Комната нашлась быстро. И, естественно, дверь оказалась закрыта на засов. Правда, никаких необычных звуков не доносилось, но когда Лика после проверки сказала про наложенные изнутри на стены Печати Беззвучия, стало окончательно понятно, что туда просто необходимо заглянуть. А для Дилана подобные двери уже давно не представляли ничего особенного. Но для начала нужно приготовиться…
…
Небольшая комната, освещенная только пробивающимся сквозь закрытые ставни дневным светом. Уже не в силах кричать, хрипящее и извивающееся на полу тело. Руки со скрюченными пальцами теперь лишь слабо шевелятся, размазывая вокруг себя капающую из-под сорванных ногтей кровь. Впрочем, ее здесь и так много. Тому, кто будет тут убираться, очень долго придется отмывать пол, стены… потолок.
Напротив тела, уставившись в него неподвижным взглядом неморгающих глаз, сидит, прижав колени к подбородку, обнаженная девочка. Даже из такой позы видно, что она невероятно худа. Удивительно, но, несмотря на обстановку, ее белоснежная кожа полностью чиста, а на неровно обрезанной в районе шеи серебристой шапке волос нет ни пятнышка.
Довольно странная для вероятного стороннего наблюдателя картина. Хотя, возможно, если бы он смог увидеть красные, пульсирующие огоньки в глазах девочки, а также то, что в такт этому мерцанию тело на полу начинает дергаться сильнее, наверное, удивления стало меньше.
Неожиданно, запертая до этого на засов дверь распахивается и комнату окутывает странный дым от заброшенного внутрь небольшого предмета. Вслед за этим в центре на полу появляются, быстро расширяясь и сверкая голубыми всполохами, линии какого-то рисунка, через несколько мгновений охватывая все помещение. Девочка резко вскидывает голову, пытается вскочить на ноги, но, пошатнувшись, почти сразу падает. Несколько судорожных движений, слабый стон и маленькая фигура замирает. А перед ней, безжизненным окровавленным куском мяса, застывает только что дергающееся тело.
В постепенно пропадающем мареве дыма проступают появившиеся в комнате, стоящие в видимом напряжении, человеческие силуэты. Впрочем, начиная понимать, что вступать в бой не с кем, через некоторое время они расслабляются, начиная оглядываться вокруг. И основными эмоциями ворвавшихся в комнату людей, становятся удивление и недоумение, выраженные вслух словами:
— Что здесь произошло?
…
Перепуганные постояльцы, нервно суетящийся хозяин. Стол
— Назвался торговцем Эимильеном, появился поздним утром. Денег при себе не было, продал хозяину какие-то украшения. Я видел, сделаны прилично, но ничего особенного, таких побрякушек на любой ярмарке навалом. Был один, но прислуга заметила большой сверток, который он притащил к себе в комнату. Очевидно, девочка находилась в нем. Потом спустился в общую залу, поел, прилично выпил вина и поднялся обратно. После этого его никто не видел. Ни постояльцы, ни прислуга.
— То есть получается с того момента находился в своей комнате… ясно, ну а ты чего скажешь Лика, — обратился он к появившейся рядом девушке, с четко видной усталостью на лице. А ведь Печать Бодрости по-прежнему висит, да и Мишель выделил из неприкосновенных запасов, приличного объема накопитель с нейтральной составляющей Сил.
— Хоть и выглядит парень ужасно, да и крови потерял действительно много, но серьезных ран нет. В основном сильные поверхностные повреждения. Внутренние органы не задеты. Но все же ему повезло, еще чуть-чуть и просто бы истек кровью. Я наложила Печати лечения и на сон. Мазь, бинты. Выживет. Вот только в одном месте…
— Не тяни.
— Ну, с женщинами он теперь вряд ли сможет… общаться. Я «там» сделала, конечно, но сомневаюсь, что потом, когда заживет, будет «работать».
— Серьезно девочка его…
— Не она, Курт. Судя по следам, парень сам нанес себе все повреждения.
— Вот это да! И «там» тоже? Что же он такого смог сотворить, тем более просто руками?
— Тебе так интересно знать? Ну, если потом будешь нормально спать… (шепотом на ухо).
— Брр, аж дрожь по телу! Ничего себе, как же девочка смогла его заставить? Ведь по своей воле вряд ли бы кто-нибудь так сделал.
— Ну, не буду сейчас уточнять способы, но мне этого типа нисколько не жаль. Думаю, ты видел, «что» лежало на кровати?
— Видел. И знаешь, за «такое» по принуждению, да еще над ребенком, я бы сам ему все снизу отрезал и в глотку затолкал.
— Вот именно поэтому я до сих пор и терплю твою уродливую физиономию рядом со мной.
— Лика!.. Командир, она опять…
— Прекратили оба! Сейчас не до ваших «семейных» (возмущенный кашель, красные лица) разборок. Чем быстрее мы решим эту проблему, тем скорее сможем отправиться дальше. Сейчас я дождусь Дилана, послушаю, что он скажет по вещам, что были в комнате. А ты Лика, сбегай с Куртом к девочке и внимательно осмотри ее. Только в клетку не заходи. Микки ведь там?
— Обижаешь командир, пусть прошло время, но свое дело мы по-прежнему помним и знаем. И вообще, ты же на нее ошейник Полного Подавления надел, а он даже высшего демона сдержать может!
— Ну и отлично. Я рад, что вы уже поняли, с чем мы имеем дело.
— Нет (Курт)/Да (Лика)!
— К-ха… ладно, Курт не переживай, потом тогда объясню.
— Но командир…
— Все, идите.
… (чуть позже)
— Дилан, ты уверен?