Дочь клана

Хауэлл Морган

— Входи, — прозвучал голос из-за двери.

Дар отворила дверь и вошла в комнату. Здесь горело много свечей, но было не светлее, чем на лестнице. Бледный свет отражался от полированного дерева и гобеленов, сотканных с золотой нитью, но богатая обстановка только усиливала мрачность этой комнаты. Маг сидел на стуле, который был красив, как королевский трон, и читал пыльный свиток. Он поднял голову.

— Ну?

Дар склонила голову. Она попыталась разыграть страх и не удивилась тому, что это получилось без труда.

— Господин, меня послали

из кухни, чтобы получить целебное снадобье для королевы орков.

— Смотри мне в глаза! — рявкнул колдун.

Дар повиновалась. Лицо у мага было молодое, но его избороздили злобные морщины. Его темные глаза сверлили Дар. Казалось, в них совсем нет жизни, но при этом их нельзя было назвать незрячими. Дар стало страшно. Эти глаза казались ей бездонным» колодцами, способными втянуть в себя ее дух, забрать его навсегда.

— Для сегодняшнего вечера была приготовлена склянка, — проговорил маг ледяным голосом, — говори, девчонка, что стряслось с этой склянкой?

— Ее уронили.

— Кто уронил? — спокойнее, но еще более зловеще осведомился маг.

Дар попыталась сглотнуть слюну, но у нее пересохло во рту.

— Кухарка. Не знаю, как ее звать. Ее забили до бесчувствия и вместо нее прислали меня.

Дар ожидала, что от мага не укроется правда и что он ужасно накажет ее. Однако она смотрела ему в глаза. Едва заметная улыбка тронула губы Отара.

— Кто бы ни отлупил эту девку, ей повезло. Пойдем со мной. Ты сможешь помочь мне приготовить новое снадобье.

— Я смогу помочь кому-то вроде вашей милости?

Отар зловеще ухмыльнулся.

— Да. Как хворостина помогает огню. Пойдем, — маг поднялся, взял канделябр и открыл дверь, ведущую в соседнюю комнату, — иди за мной. Ничего не трогай.

Дар вошла в комнату без окон. Пахло кровью, и было еще холоднее и темнее, чем в первой комнате. Свечи канделябра струили бледный, водянистый свет, лишенный тепла. Дар обвела комнату взглядом. На стенах висели полки с множеством коробочек и сосудов — больших и маленьких. Посередине стоял каменный стол с вырезанной в нем чашей. Глаза Дар понемногу привыкли к темноте, и она разглядела красноватый круг, нарисованный на полу, увидела черный каменный помост в самой темной части комнаты. На помосте лежал черный холщовый мешочек. Дар почувствовала: что бы ни лежало внутри этого мешочка, именно от него исходит гнетущий дух этой комнаты.

«Кости?» — в ужасе подумала Дар и шагнула к мешочку, чтобы лучше разглядеть его.

Маг схватил ее за руку.

— То, что лежит в этом мешке, может опалить твое грязное лицо хуже раскаленного железа. Хочешь стать такой, как я? — Маг пронзительно смотрел на нее, не отпуская ее руку, — а ведь мы уже встречались.

Дар опустила глаза.

— Я приношу еду в пиршественный зал.

— И что же клейменая девка делает во дворце?

— Я… У меня есть любовник, господин. Он раздобыл мне это местечко.

Отар подтащил Дар к каменному столу и, вытянув ее руку над железной чашей, схватил костяной нож и рассек вену. Дар отвернулась, не в силах смотреть,

как капает в чашу ее кровь.

— Кровь шлюхи сгодится для этого снадобья, — сказал Отар, — тебе еще повезло, что крови мне нужно не так много.

Дар показалось, что прошла целая вечность, прежде чем маг отпустил ее руку.

— Сядь, — приказал маг, — будешь ждать, пока я не закончу.

Дар села на каменный пол. Пол был ужасно холодный, она задрожала. Маг что-то добавлял к ее крови. Он зажег огонь и некоторое время варил зелье. Затем он взял холщовую тряпицу и, процедив жидкость, перелил ее в железный узкогорлый кувшин. Из кувшина он вылил зелье в несколько пузырьков, и один из них протянул Дар. Пузырек оказался холодным на ощупь.

— Отнеси его на кухню, — распорядился маг, — и скажи Давоту: если кто-то из стряпух разобьет еще одну склянку, пусть он поджарит ее сердце и сам подаст его мне.

Дар низко-низко поклонилась колдуну.

— Хорошо, господин.

С этими словами она поспешила прочь и, только покинув башню, остановилась, чтобы отдышаться. Она была очень рада, потому что уверилась в двух важных вещах: гадальные кости лежат в черном мешочке и маг не умеет читать мысли.

Выливая зелье в похлебку, приготовленную для королевы орков, Давот не догадывался, что в снадобье есть частица крови Дар. Он был слишком сильно обрадован, чтобы что-то заметить.

— Сказал, значит, чтобы я чье-то сердце поджарил, говоришь? Ох, он меня заставит мое собственное сердце поджарить… — он уставился на большой синяк, разлившийся вокруг вскрытой колдуном вены Дар, — а ты храбрая девушка, уж это точно. Не все возвращаются из этой башни.

36

Мут Маук, обладающая, как все орки, острым чутьем, по запаху определила примесь крови Дар в похлебке — и велела ей рассказать о встрече с матом. Потом королева поведала Дар о том, как маг сделал ее пленницей, когда она гостила у прежнего короля, отца Креганта.

— Я захворала, и все из моей свиты тоже. Черный Вашавоки был великим целителем. Тогда зло еще не исказило его лица. Он всем давал снадобья, но в живых осталась только я. Любая из матерей, приходивших навестить меня, заболевала и умирала. Чтобы избавить других от гибели, я удалилась в эти покои. Потом старый король умер — и моя голова наполнилась туманом. Я не могла отличить сны от яви. Черный Вашавоки давал мне слова, и я их произносила, — мут Маук огорченно проговорила: — Вот так я навлекла беду на сыновей и матерей.

— Злодеи могут извращать доброту ради своих целей. Тетушка, не вини себя.

— Я должна восстать против зла, которое я вызвала. Даргу, когда мы сможем уйти отсюда?

— Не знаю. Я пока еще не придумала, как это сделать.

— Ты должна поспешить.

Тревога Мут Маук передалась Дар.

«Как же я смогу преодолеть железные ворота, каменные стены и такое могущественное колдовство?»

Но она не стала делиться своими сомнениями с королевой, не стала лгать ей.