Дочь кузнеца

Сергеева Ольга И.

– Достаточно!
– госпожа Дарина усмехнулась и принялась придирчиво осматривать приобретение своего управляющего: белую кожу настоящей северянки, ее полноватое тело: колени с детскими ямочками, округлые бедра, мягкие ягодицы, складки на спине и боках. Под оценивающим взглядом надсмотрщицы рабыня попыталась прикрыться, спрятать от взглядов треугольник вьющихся волос между ног и крошечные девичьи груди. Кнут мгновенно оказался в руке Дарины и его тяжелая рукоять, не сама плеть для начала, с размаха опустилась на руку девочки. Ларка придушенно вскрикнула. На руке под бледной кожей быстро стал растекаться кровоподтек.

– Стой прямо!
–

еще один, уже небрежный, взгляд.
– Ну ладно. Все не так плохо, как можно было ожидать, - она отошла от замершей неподвижно рабыни и повернулась к управляющему.
– Что еще вы приобрели, почтенный Дагар?

– Простите, госпожа.., - раздался дрожащий голос Ларки за ее спиной.

– Да?
– Дарина замерла, и неподвижность эта напоминала неподвижность хищника, учуявшего жертву.

– Я могу одеться, госпожа?

– Можешь, рабыня, - легкая усмешка, тронувшая губы.
– Одевайся.

– Смотри сама, - Мабек Дагар легким кивком головы указал в сторону Занилы, и женщина послушно развернулась в указанном направлении.

– Хм, - взгляд льдисто-голубых глаз обежал Занилу с ног до головы, впрочем, так и не встретившись с ней взглядом.
– Маленькая еще совсем, - задумчиво проговорила Дарина.

Мабек Дагар лениво пожал плечами.

– Она мне досталась практически даром, - и так же лениво и задумчиво.
– Ее хозяин отчего-то хотел побыстрее избавиться от нее.

На этот раз задумчивым взглядом Дарина одарила своего хозяина:

– Вам не удалось выяснить почему, почтенный Дагар?

Еще одно пожатие плечами:

– Готовить она не умеет.

Надсмотрщица рассмеялась, и Заниле даже показалось, что на этот раз действительно искренне.

– Главное, чтобы она стремилась научиться, - последняя фраза, также как и очередная улыбка была обращена уже к рабыне.
– Ты ведь будешь стараться?

Занила в ответ также внимательно и изучающее смотрела на женщину. Та все это время разыгрывала спектакль - это было понятно. Но вот с какой целью?

– Отвечай мне!
– голос надсмотрщицы срывается на крик, а левая рука привычно нащупывает хлыст на поясе. Но Занила, просмотрев две предыдущие сценки, ожидала чего-то подобного, поэтому даже не вздрогнула.

– Она иногда молчит целыми днями, - поспешил заметить купец.

– Она не урожденная рабыня?
– проговорила Дарина, и было непонятно, спрашивает ли она или утверждает.

– Я не знаю. Я не выяснял у ее предыдущего хозяина, - Заниле показалось, что в голосе купца промелькнуло что-то похожее на смущение, но он тут же взял себя в руки и продолжил уже гораздо увереннее.
– Да и какая разница? Мордашка смазливая, цена бросовая! Я уверен, ты сумеешь выдрессировать ее, как надо!

– Вот это верно!
– усмешка Дарины превратилась в оскал, показав два ряда крупных белых зубов. Женщина замахнулась хлыстом, не разворачивая его во всю длину, и толстое кожаное кнутовище, сложенное в несколько раз, опустилось на плечо маленькой рабыни, заставив ту пошатнуться. Боль была резкой, правая рука моментально отнялась от плеча до кончиков пальцев. Занила сморщилась от боли, с трудом удержавшись, чтобы не сжать

здоровой рукой то место, куда пришелся удар. Она и сама не знала, что именно заставило ее сдерживаться. Наверное, какой-то врожденный, а может уже и приобретенный рефлекс подсказывал ей: если ты оказалась лицом к лицу с хищником, не показывай ему свой страх, свою боль и свою слабость. Если, конечно, хочешь выжить. А сейчас перед ней стоял именно хищник. Правда может быть, и не самый страшной из тех, что ей довелось повстречать. Да, определенно, не самый страшный. Эта мысль, а может быть то, что боль отступила, заставило Занилу выпрямиться и, глядя в глаза надсмотрщице, встретить ее крик.
– На колени, тварь!
– и новый удар, пришедшийся уже по спине.

На колени Занила, действительно опустилась, точнее рухнула под очередным ударом Дарины. Боль безумным пожаром полыхала в правом плече и лопатке, притупляя восприятие окружающего, но голос Мабека Дагара она все же услышала:

– Осторожнее! Не испорти мне товар!

– Не извольте беспокоиться, почтенный Дагар, - голос Дарины звучал где-то над головой.
– Это лишь урок, совсем небольшой, но очень важный. Он называется: Это не правда, что ты когда-то была свободной. Сейчас эта маленькая рабыня принесет нам искренние извинения за свои поступки и пообещает в будущем вести себя так, как и полагается хорошей рабыне.

Новый удар кнута бросил Занилу вперед, и только вставленная вперед левая рука удержала ее от того, чтобы не рухнуть лицом в каменный пол, а точнее, чтобы не уткнуться в ноги Дарины, подошедшей к девочке вплотную.

– Я жду рабыня!

Занила приподняла голову, скользнув взглядом по мускулистым ногам надсмотрщицы, оказавшимся прямо перед ней. Кожаные ремни сандалий оплетали щиколотку, доходя почти до самого края узких штанин, но заканчивались все-таки ниже на левой ноге, а на правой... Заниле потребовалась всего лишь доля мгновения, чтобы понять, что именно она видит перед собой. К правой лодыжке надсмотрщицы под штанами были прикреплены ножны. Костяная рукоять кинжала едва заметно высовывалась вниз. Даже не профессионал мог бы понять: такие ножны предназначены не для того, чтобы быстро выхватить кинжал в пылу драки, а скорее для того, чтобы совершенно незаметно носить его все остальное время.

Решение пришло мгновенно. Правую руку она по-прежнему не чувствовала, но это и не важно: когда-нибудь все равно придется учиться владеть и левой. Губы девочки едва слышно, только для самой себя прошептали:

– Жди.

Откинуться назад, освобождая левую руку, на которую еще секунду назад приходился вес всего тела. Рука метнулась к лодыжке надсмотрщицы, пальцы сжимаются на рукояти кинжала, дергают его вниз. Тот легко выходит из ножен, как и должно вести себя хорошо подогнанное оружий. Рывок вверх, всем телом, собрав последние силы, заставив себя не думать о боли, раскаленными щипцами скрутившей мышцы спины. Да и какая боль, когда перед тобой обнаженное горло твоего врага!

Клинок замер, проткнув самым кончиком смугло-желтую кожу, пустив тонкую струйку крови сбегать по жилетке. Занила стояла на цыпочках, от боли в спине с трудом удерживая равновесие, ее правая рука безжизненно свисала вдоль тела, но левая с зажатым в ней кинжалом даже не дрожала. Хлыст замер над ее головой. В светло-голубых глазах надсмотрщицы плескалось искреннее недоумение от происходящего. Голос купца разорвал тишину, ставшую вязкой.

– Я, кажется, забыл сказать, что она умеет обращаться с ножом.