Дочь моего врага. Цвет горечавки
Шрифт:
Голая Абигейл лежала кверху попой на кровати, а управляющий, вставив между ее половинок сосиску, полил все это горчицей и томатным соусом и принялся со смаком эту самую сосиску поедать. Я покачала головой и решила, что не хочу знать подробности их игрищ.
Мистер Риган на Абигейл и ее попу теперь просто молился, и пытаться воззвать к его чувству справедливости было бесполезно. Он бы вышвырнул меня из академии и нашел другую девушку, которую устраивало такое положение вещей. И никакие заступники вроде Делла Делмари мне не помогли.
Кстати, о преподавателе зелий… Он
Дошло до того, что каким-то незаметным образом каждый вечер, после того, как моя работа была закончена, он провожал меня до каморки, и я в подробностях рассказывала ему, как прошел мой день. Постепенно я привыкла к его тихому вкрадчивому голосу, располагающему взгляду, и даже сама желала этих встреч, которые стали для меня островком чего-то человеческого среди этого бескрайнего моря уборки.
Так и подмывало рассказать ему всю правду о себе, но я понимала, что никому не должна доверять. Не сразу получилось у меня вывести разговор на события двадцатилетней давности, но, в конечном счете, Делл вспомнил Тали Ланфорд.
— Да, случилась в нашей академии страшная трагедия. Юная студентка выбросилась из окна. Кажется, она была безответно влюблена в студента двумя курсами выше… А почему ты спрашиваешь?
— Просто интересно, на что человек может пойти ради любви… — попыталась я плавненько сменить разговор.
Как выяснилось, тему я выбрала очень правильную.
— На многое, Маргери, — проговорил Делл и его взгляд остановился на моих губах.
Мы стояли посреди тёмного коридора. Я попыталась ускользнуть от него, нырнуть за спасительную дверь, но не вышло. Делл поймал меня за руку, развернул к себе и впился в мои губы. Он сжимал меня так сильно, что вырваться не было никакой возможности. Он был уверен в том, что имеет право вот так целовать меня, что я ему обязана, а главное, в том, что я не смогу оказать сопротивления. Но самое главное, эта уверенность подействовала на меня, я ответила на этот поцелуй. Передо мной стояла больная бирюза глаз Аеска Ланфорда, но в какой-то момент я позабыла о том, что передо мной другой человек. Да, я целовалась с Делом Делмари, но представляла на его месте своего лорда-мага.
Но через пару секунд наваждение разрушилось. В порыве страсти Делмари укусил меня за нижнюю губу, он слишком яростно впивался в мои губы и рот его напомнил жало ядовитой змеи.
— Хорошая девочка, — прошептал мужчина, оторвавшись. — А теперь иди спать и думай о том, что я хочу, чтобы ты принадлежала мне.
От его слов меня кинуло в дрожь — сквозь черты его интеллигентного умного лица словно проглянул звериный оскал Джерта. Черта с два, господин преподаватель по варке зелий! Думаете, раз помогли мне, то теперь вам все позволено?
Потому, когда на следующий день Делл Делмари, провожая меня до дверей
— Доброй ночи.
— Ты же не хочешь уходить, — усмехнулся мужчина, не делая никаких попыток остановить меня. — Думаешь, я не вижу, как ты на меня смотришь? Думаешь, не знаю, что сейчас хочешь ощутить мои губы на своих? Мои руки под своим платьем… Иди ко мне, девочка, и больше не смей убегать!
Богиня, как он заговорил! Возможно, какая-то другая девушка нашла бы удовольствие, чтобы безропотно ему подчиниться. Он весь такой властный и уверенный в себе, а я всего лишь жалкая уборщица, которая жаждет мужской ласки…
Но это было не так.
— Вообще-то нет, — ответила я, спокойно глядя прямо ему в глаза.
Делл Делмари сначала как будто даже не поверил своим ушам, но затем вдруг улыбнулся:
— Так вот ты какая. Интересная! Что ж, давай поиграем. Хочешь, поспорим, что твоя гордыня рассыплется в прах, и ты будешь умолять меня о близости, Маргери?
— Я не хочу спорить, — покачала головой я. — Я очень благодарна вам за то, что помогли мне устроиться на работу, но давайте оставим друг друга в покое.
— Давай, — усмехнулся мужчина.
Судя по его виду, мое предложение он явно принимать не собирался.
На следующий вечер Делл Делмари уже не провожал меня, зато зайдя в свою каморку, я увидела на постели огромный букет шикарных радужных роз. Они были редкими — лепестки были окрашены в плавно перетекающие друг в друга все цвета спектра. Записки к ним не прилагалось, но я прекрасно знала, от кого они.
С того вечера так и повелось — Делмари не обращал на меня никакого внимания, но зато после работы я неизменно находила у себя на постели подарки, которые раз от раза становились все интереснее: оригинальные цветы, коробка изысканных сладостей, серьги, браслет, колье.
Абигейл смотрела на все это с возрастающей завистью:
— Интересно, кто тебе такие подарки дарит?
— Без понятия, — пожала плечами я.
Соседка замолчала, а потом сказала, как бы невзначай:
— Да уж, бывают такие девушки: вместо того, чтобы честно работать, они раздвигают ноги перед богатенькими мужиками!
Я вскинула на нее глаза. Сегодня она снова отлиняла от работы, сказав, что у нее болит голова, и я надраивала все десять этажей. Первую половину дня Абигейл удовлетворяла мистера Ригана, а вторую спала. Она развалилась на своей постели в туфлях, с завистью поглядывая на колье с гранатами, которое я сегодня нашла на своей кровати.
Это уже был верх наглости, и сдерживаться я больше не могла!
ГЛАВА 18. Старуха
— Да! А еще бывают такие лицемерные девушки, которые чего-то там рассуждают о честности, а сами спят с управляющими и за это могут отлынивать от работы, которую за них делают другие. Представляешь, им хватает наглости еще и деньги за это получать!
Абигейл захлопала ресницами, а потом ее лицо перекосилось от злобы, и она ринулась в бой:
— На что это ты намекаешь? Да как ты смеешь! Это оскорбление! Я пожалуюсь мистеру Ригану!