Дочь прокурора
Шрифт:
А по поводу истинной причины – мне даже страшно представить что будет, если отец узнает о нём. Или Амир об отце.
35
Лия
Пока мы ехали, я не находила себе места. Сердце остервенело подпрыгивало на месте каждый раз, когда мы останавливались на светофорах.
Хотелось крикнуть «Быстрее меняйся на зелёный». Хоть бы папа опоздал, а мы наоборот приехали раньше! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Я до побелевших пальцев
Они с Амиром не должны увидеть друг друга! Не должны!! Я не готова сейчас терять его, а мне почему-то кажется, что именно это и произойдёт. Амир категоричный и принципиальный, и мне до дрожи в коленях страшно, что его принципы могут победить чувства ко мне.
Он точно видел сейчас моё состояние, но никак не показывал этого. Только старался ехать быстрее обычного, за что я была ему бесконечно благодарна.
К университету мы подъехали, уже когда закончилась пара, но машины отца поблизости не оказалось. Выдох облегчения судорожно покинул мои легкие. Слава Богу!
Амир притянул меня к себе и глубоко поцеловав, кивком головы указал на дверь:
– Беги давай!
– Спасибо еще раз. Ты мне потом обязательно всё расскажешь о приюте, хорошо? И прости. Ты сделал мне подарок, а я всё испортила.
– Ты ничего не испортила. Во всём разберёмся.
Улыбнувшись, я еще раз прижалась к его губам своими и вышла из машины. Быстрым шагом дошла до здания университета, взбежала по ступеням и только оказавшись внутри, смогла унять сбившиеся сердцебиение.
Из окна видела, как уехал Амир, и как спустя буквально пару минут на том же месте припарковалась машина папы.
Боже, спасибо тебе!
От пережитого волнения руки мелко подрагивали, а в глубине души я понимала, что долго тянуть я так не смогу. Моя нервная система не готова к таким потрясениям, но еще большим потрясением для неё станет, если всё откроется. Поэтому пока придётся так…
«Я на месте» - пришло сообщение от отца, и я снова вышла на улицу.
Села в машину и поцеловала его в щеку.
– Привет, пап.
– Привет, дочь. Ну как ты?
– Хорошо. А ты?
– Тоже. Ты теперь после занятий не уходи. Я буду тебя забирать.
Я как раз потянулась за ремнем безопасности и так с ним и застыла.
– Зачем?
– Чтобы деньги на такси не тратила.
– Я и на автобусе могу, - запротестовала, нервно пристегнувшись, - не надо, пап! У тебя рабочий день же до вечера!
– Ещё чего, на автобусе удумала. А рабочий день и сократить можно. Глеб прикроет.
Ясно! Папа снова за своё!
– Это из-за вчерашнего? – спросила его прямо.
– В том числе.
Ну хоть не отрицает. Правда, легче мне от этого не стало. Это получается, что я теперь
– Пап, это нечестно.
– Лия, мы не будем об этом говорить! Мать уже пыталась сегодня, но если я сказал, что забирать буду, значит буду.
Протест закипел внутри и потребовал выхода. Как же мне это надоело!
Я открыла рот, чтобы возразить, но у отца зазвонил мобильный и он принял вызов.
– Да, Вань. Я же уехал только что! Взял с собой, ну. Дома проработаю. Кому, кому? Хм, а ему зачем? Да чтоб вас всех! – чертыхнулся, перестраиваясь в другой ряд, - Делать мне нечего, как туда-сюда мотаться. Зачем ему понадобились эти документы? Еще и так срочно! Да понял, я понял тебя. Сейчас привезу!
Сбросив вызов, папа недовольно цокнул.
– Заедем в прокуратуру сейчас, я документы кое-какие отдам, - пояснил, хотя я и так всё поняла.
Закусила губу, обдумывая стоит ли задавать вопрос, но всё же решилась:
– Пап, как часто бывает, что сажают невиновных?
Мимолётно взглянув на меня, он пожал плечами.
– Система не идеальна, Лия. Не всегда можно найти доказательства за или против. Но таких случаев мало. Зачастую всё происходит по закону.
– Но они есть?
– Есть.
– А на твоей практике были?
Спросила и впилась в папу глазами.
– Было такое, что обвинённого сажали, а после какого-то времени оказывалось, что ошибочно. Тогда его выпускали, - как ни в чём не бывало произнёс он, а я шокировано распахнула глаза.
– Пап, но как это? Человека обвинили, отняли у него часть жизни, а ты так спокойно говоришь об этом?!
– Если я буду переживать за каждого ложно обвинённого, у меня не останется времени на себя. Да и зачастую это не такие уж ложно обвинённые. Чаще всего это люди, замешанные в других делах, но в итоге все равно оказавшиеся в тюрьме, там, где им и место.
У меня в груди свело от того, насколько безразлично он это произнёс.
– Но у человека могла сложиться жизнь, а из-за того, что он отсидел – всё, судьба сломана. Ты сам мне говорил, что бывшим сидевшим сложно и на работу устроиться, и жильё снять. Жизнь и так сложная, а у них вдвойне, если не втройне.
– Лия, что за интерес вдруг? – осёк меня отец, - Хочешь защищать ложно обвинённых иди в юридический и тогда сама поймёшь как всё непросто в этой области. А пока ты слишком далека от того, чтобы судить как работает прокуратура и чьи там жизни сломаны.
Я вспыхнула, впервые столкнувшись с такими категоричными суждениями отца. Он прав, раньше я никогда подобным не интересовалась. Все мои знакомые жили обычными жизнями и только совсем недавно я столкнулась с тем, что всё вокруг не так, как кажется.