Дочь Революции
Шрифт:
— Б. Кельвария, «Литерология: перспективы развития и использования».
Эпизод первый
Российская Империя: Тардиградск
Чернозорьский Санкторий им. Каиры Леоне
11-17/994
— Это вы ещё не видели карпейские образцы: титановые сплавы и, в лучшем случае, щепотка кевлара. После того, как мы заключили контракт с «Линией Иллюзий», всю амуницию удалось модернизировать и… — Михаил с напором восхвалял все достижения Санктория, не обращая внимания на скучающее лицо камнеградского гостя. Замолчать координатора заставил только прикреплённый к шатлену
Корвин Рейст — вызванный из Камнеграда посредник — удивлённо посмотрел на координатора. Вскинув бровь, некрочтец проговорил:
— Э… Да, конечно.
Впрочем, его уже не слушали. Монтгомери поднёс протофон к самым глазам и не поверил им, когда прочитал пришедшее ему сообщение. Несмотря на то, что написали его на нова эспере, понял его юноша не с первого раза:
Vetta Jelazo [11.17, в 8:02]: Мертвый снегирь живой. Мы приковали его полу. Пожалуйста, приди в ангар № 3.
Отправительницей сообщения была Лизаветта Желазо — прогнозистка исчезнувшей в Грустине исследовательской группы «Хронос». После потери связи с ней мойру отстранили от выполнения должностных обязанностей до выяснения судьбы участников операции.
— Прошу прощения, — взволнованно начал Монтгомери, глядя на горящий экран протофона, — но я вынужден вас покинуть, господин Рейст. Если хотите, я могу вызвать свою ассистентку — она проводит вас до ангара.
— В этом нет необходимости, — с вежливой улыбкой отказался некрочтец. Координатор рассеянно кивнул. — Думаю, я сам найду дорогу. Благодарю за беспокойство.
Ему уже был безразличен ответ приглашённого специалиста — Михаил спешно скрылся в служебных помещениях, напоминающих сеть потайных ходов. По ним юноша добрался до ангара № 3: именно там, как правило, размещали неисправные машины — те, что ещё можно было разобрать на запчасти.
— Почему так долго? — Лизаветта перехватила координатора у самого входа. Выглядела она встревоженной.
Это настроение сразу передалось Михаилу. Когда он заглянул в непроницаемо тёмные глаза, его взяла оторопь. Не нашёлся, что сказать. Только обратил внимание, что встроенный дозиметр затрещал.
Желазо, бесцеремонно схватив Монтгомери за локоть, потянула его прямо к собравшейся в центре помещения толпе. Юница, что прежде казалась невероятно хрупкой, резво растолкала работников и буквально толкнула Михаила вперёд.
Когда он оказался в первом ряду, то увидел обугленный двигатель — «Снегиря», вестимо. Признать в этой искорёженной груде металлолома бомбардировщик казалось непросто. Координатор не сразу различил среди поражённых элегией сплавов раскуроченный вентилятор.
— И что? — оглянувшись на подчинённую, спросил Монтгомери. — Я ничего не вижу. Что с ним?
Едва несколько ртов открылись с готовностью ответить, как необходимость в этом отпала. Несмотря на разорванный топливный бак и иные повреждения, турбина пришла в движение. Только крепления удерживали конструкцию на земле.
— Вот деми! — Михаил отшатнулся. — Это что ещё за напасть?
— Я продиагностировала его, — робко отчиталась Лизаветта
— Доказательствам посмертия! — передразнил её мужской голос из толпы. — Вы её только послушайте! А не из-за твоих ли литер «Хронос» оказался в беде?!
— Литеры не дают точного прогноза, — оправдывалась Лизаветта. — Только вероятность.
— Тогда зачем вы нам вообще нужны?! — поддержала первого стоящая рядом волчица. — Мы и без вас в силах оценить ситуацию!
Интерес собравшихся в ангаре сместился с разбитого самолёта на испуганную девушку. Та не выдержала людского напора да критики и пары минут и начала пятиться. Не успел Михаил опомниться, как кто-то из присутствующих обратил Слово против Желазо.
Шею её рассёк горизонтальный порез.
Несмотря на то, что рана почти сразу запеклась, кровь щедро залила пол. Лизаветта, отчаянно зажимая горло, упала.
— Кто это сделал?! — ошеломлённо спросил Михаил.
Панике никто не поддался. Девушке оперативно оказали первую помощь — найти того, кто принимал непозволительную в стенах Санктория силу, не удалось даже при просмотре материалов с камер наблюдения. Дело так и осталось нераскрытым, а Лизаветту первым самолётом отправили подальше от Западной Сибири. Как и всякого, кто пал её жертвой.
— Господин, — за гвалтом послышался вкрадчивый голос обходчика. Пожилого мужчины, что служил здесь с момента основания Санктория самой Каирой Леоне, — что прикажете делать с двигателем?
— Уничтожить, — принял решение Михаил и обосновал вслух — скорее, для самого себя, так как обходчика рядом уже не было: — Его содержание, как и перевозка, слишком опасны… Он выделяет слишком много элегии, слишком…
Эпизод второй
Российская Империя: Тардиградск
Чернозорьский Санкторий им. Каиры Леоне
2-17/995
Падение «Астарты» изменило Санкторий навсегда. В декабре 994-го года было урезано финансирование программы АДАМ — многочисленные ресурсы и вложения перенаправили на разработку титанов третьего поколения, которое прогнозировалось беспилотным. Планировалось, что управление будет осуществляться не искусственным интеллектом, но дистанционно. В связи с этим новых пилотов на объекте не появлялось, и отныне тардиградские ангары полнились бесхозными титанами. Без эксплуатации большинство моделей второго поколения стремительно приходили в негодность, и вблизи раздавались горький запах химикатов и отторгаемого демиургическими костями топлива.
По независимым от финансов причин сократилась и общая численность штаба. Многих сибирских оперативников отозвали из региона; в Санктории остались преимущественно учёные и исследователи Нулевой Высоты. За исключением роботариев, ныне на территории Тардиградска находились полторы сотни человек. О том, что прежде здесь было многолюдно, напоминали только мультиязычные указатели.
Местоположение Живамиж по-прежнему отслеживалось со спутников — ныне деми находилась на Каменной косе, близ базы «Асператус».