Дочь Революции
Шрифт:
Неспеша обдумав всё сказанное ранее, капитан заметил:
— С тем же успехом и ты — всего лишь расходник. Не боишься, что сама окажешься на дне котлована?
— Я уже там, — невозмутимо. — Насколько целесообразно выступать против снега или дождя? Воевать с ветряными мельницами? Люди ошибочно полагают, что мы существуем, чтобы поднимать деми и служить им, но это не так.
— Потому что они и без вас прекрасно поднимаются?.. Не трогали бы вы этот мир. Даже в Красмор поняли, что больше из него не выжать.
— Ты бессмертен… и ты боишься… Чего? — Вилена потянулась к нему всем телом. Кончиками пальцев коснулась
— Парада, — свистящим шёпотом отвечал Кемром. — Не делай того, о чём пожалеешь. Шаг за шагом вы приближаете его воскресение. Какой бы цели вы ни преследовали, никто не переживёт суд Парада.
— Мы не жалкие демиборцы, Антон, — уколола его Вейнберг. — С нами Каорельдер. Третий звон колокола не просто сделает нас бессмертными, но и вернёт из посмертия безвременно ушедших… Джестерхейл вернётся и поведёт нас к миру, где править будут не против деми, а вместе с ними.
— Неужели ты и впрямь веришь, что с деми можно найти общий язык?
— Только неофиты верят, что Джестерхейл самостоятельно придумал литеры.
Кемром вскинул бровь. Несомненно, он слышал, что в научных кругах ВАД уже давно велись споры о происхождении литер Хейла. Историки, лингвисты и даже биографы Опустошённого в массе своей склонялись к тому, что используемые в жреческих да провидческих средах литеры происходили от одного из праязыков, и Джестерхейл, в свою очередь, не создал их, а просто открыл. Как тайное знание, что прежде было скрыто от людей.
— И вам для этого нужен Джестерхейл… — обескураженно повторил Кемром. — Почему именно он?
— Джестерхейл проводил Нисхождения, пользуясь инструментами, дарованными ему самими деми… Он был ими избран, как когда-то были избраны Ганноморт. — Лицо Вилены вдруг просветлело. — По сей день, даже из Бездны, мы лицезрим огни, что горят в небесах от вашего оружия… Но ещё не поздно всё исправить. У тебя пока есть возможность присоединиться к нам. Ты ещё можешь обрести покой… Тебе нужно отказаться от глаз, и тогда ты узришь истину.
Услышав это, Кемром мрачно усмехнулся.
— Это не моя война.
Вилена прищурилась. Глаза её, точно стеклянные, нездорово блеснули. Кемром стоически выдержал её взгляд. После женщина в приказном тоне проговорила:
— Завтра. Мне нужно, чтобы ты сопроводил меня в Академию. Ночью мы пробудим Церну.
К столику подошла официантка-роботария. В статике её внешность не отличалась от человеческой, но отсутствие пластики в движениях выдавало искусственность её природы. Не спасала ни красота по стандартам манекенщиц, ни грамотно синтезированный голос. Машинный запах скрывала пьянящая сладость парфюма — Кемром жадно вдохнул смесь жасмина с пачулями. Чаще всего, невольно вспомнил мужчина, подобными ароматами пользовались желающие интимной близости женщины.
— Пинту черноводного, — привычно заказал он, — пожалуйста.
— Мне нравится твой новый нос, — меж тем отметила Вилена и протянула официантке меню. — Если ты не намерен присоединиться к нам, постарайся его не потерять: в Градемине происходит то, что даже тебе не по зубам.
Глава шестая. Город на костях
Каждому демиборцу надобно помнить, что Восхождения не происходят единовременно. Более того, между крайними заметен разрыв в несколько
Согласно летописям IX века, Нисхождение Лира и Раге было успешно проведено посредством применения литер, однако при Нисхождении Хелты система Джестерхейла Опустошённого показала себя наихудшим образом: в ходе операции пострадали не только военнослужащие, но и главная ритуалистка — Белла Никс. Была использована непроверенная комбинация литер, применение которой обернулось для всех присутствующих катастрофой.
Именно после неудачного Нисхождения Хелты цесаревичем Оскаром было принято решение об уничтожении всякого деми силой оружия «несловесного, но физического», а литеры, что использовались в том ритуале, было принято запретить,
— Э. Ла Ашерик, «Литеры Хейла: история появления и применения».
Эпизод первый
Карпейское Каэльтство: Градемин (Староград)
станция «Малпленон»
2-18/995
С разлива кроворек минуло несколько дней. Время от времени на набережные обеих сторон выходили люди в масках — в тканевых ли, из папье-маше или картона, — но все как один закрывали ими глаза. Иных признаков, по которым неизвестных можно отнести к сторонникам ABICO, не было. Одетые в гражданское, появлялись они обычно ночью, в четвёртом часу, и, взявшись за руки, смотрели вдаль. Их не страшили ни брызги кровавой реки, ни элегические осадки. Со стороны даже казалось, что патрулирующие охотники боялись приближаться к нарушителям.
Залерту было всё равно. Он давно забил на здравый смысл: не надевал клюв или хотя бы респиратор, распивал непентес в надежде забыться и сызнова знакомился с Градемином. Наблюдал за его обитателями и тем, как стремительно они обращались в новую веру. По правде говоря, он сам не до конца понимал, чего последователи ABICO добивались выходом к Дунари, но выглядело это до того странно и непривычно, что по коже бывалого странника табунами бежали мурашки.
Улицы Старограда приобрели монструозное очарование. Под воздействием разного рода отравляющих веществ наиболее старые здания — те, что отделаны туфом — начали разваливаться. Сыпались кирпичи, каменная кладка. Трескалась и разрушалась плитка, которой выложили дороги да тротуары, и отдельные районы, проседая, тянулись под землю. За остывающими стенами признанных аварийными домов слышались шорохи, крысиный писк. Немногочисленные следы пребывания здесь жильцов стремились к нулю.
Пошатнувшись, Залерт остановился у стены, что защищала Староград с северо-запада. В полутьме странник увидел очертания титана, всеми забытого и покинутого. К февралю 995-го года на полуострове базировалось только три АДАМ: две машины первого поколения и одна — второго. Основой эндоскелета последней послужили скелетированные останки Хелты, Матери Разрушений. Корпус титана, в отличие от прочих представителей серии, выделялся не только плавными изгибами из крупповской стали, но и невероятной массивностью. Известно, что под золотистой краской скрыли спящий вулкан — огнемётные установки, способные в считанные минуты обратить столицу в пепелище. Несмотря на то, что нынешний статус титана приравнивал его к музейным экспонатам, всё ещё находились люди, произносящие его имя с придыханием — Дочь Революции.