Дочь Революции
Шрифт:
— Так сделай что-нибудь, — с плутоватой улыбкой потребовал мужчина. — Останови меня.
— Я не могу, — разочарованно призналась Анастази и, повернувшись, посмотрела на своё отражение в солнцезащитных очках. — Ты, видимо, тоже.
На террасы тем временем вышли люди. Один за другим загорелись бумажные фонари. Возожжённые, они нехотя оторвались от земли и взлетели. Вместе с ветром они понеслись к горам, унося от людей их невысказанные мечты и желания.
— Подписка о неразглашении? — догадался Кемром. Анастази неохотно кивнула.
В ходе
От неё пахло сакурой. Быстротечность жизни, прочитал с местного наречия Кемром и улыбнулся, когда понял, что от силы нажатия зависело, выйдет ли вестница отсюда живой. Стоит ему сдавить её горло чуть сильнее и…
— Полагаешь, я забыл о твоём маленьком предательстве? — шепнул Кемром девушке на ухо. — Твоя удача, что Рейст всё равно умер. Надеюсь, твоё emech сердце переживёт это.
Также резко он её отпустил. С минуту Анастази пыталась отдышаться. Прийти в себя. Когда получилось осмыслить сказанное, обжигаемая печалью балтийка вспыхнула ненавистью:
— Я рада, что мы прикончили твою служанку. Где бы она ни оказалась, там ей самое место.
Вестница с вызовом посмотрела на мужчину. Тот, вопреки её ожиданиям, поник и отошёл к ограждению. Закашлялся. В сердце девушки зародилась странная тревога, когда она увидела капитана столь сломленным.
— Ты забрала себе вещь моей estelatte, — откашлявшись, бесцветно сообщил он. Лайне непонимающе захлопала глазами — только через несколько секунд до неё дошло, что речь шла о кресте. — Лучше избавься от него: рано или поздно Вилена поймёт, что ты обманула её.
Тогда Анастази расстегнула замок и, вместе с цепочкой протянув капитану, вложила в его руку.
— Прости. Я думала, эта вещь не настолько важна, раз она… осталась у меня.
— Спасибо, — вполголоса поблагодарил карпеец и сжал jegoletso в кулак. — Я позабочусь о том, чтобы никто тебя не побеспокоил из-за этого.
— Даже несмотря на то, что я соврала?
— Ты дала подписку о неразглашении, — вяло подыграл Кемром. — Будем считать, что ты его просто случайно нашла, а я, в свою очередь, неслучайно выкрал.
Меж тем одна из танцующих в зале пар разбилась: ведущий её юноша, держась за живот, отошёл к стене. Встревоженная партнёрша встала рядом. Когда состояние кавалера ухудшилось, она начала молить проходящих мимо о помощи. Буквально из ниоткуда появилась Чёрная Заря в одеянии сестры сострадания и увела пару прочь от людских глаз.
Этого Анастази не видела. Пытаясь насладиться остатком вечера, она решила выпить фужер приветственного непенфа и поддаться забвению.
— Не пей это! — Кемром перехватил фужер и опорожнил. Стоило жидкости соприкоснуться с землёй, как ввысь поднялся едва заметный дымок. — Тебе достался отравленный… Неужели ты не слышишь?
— У меня нос заложен… — Сначала Анастази попыталась оправдаться, но смущение быстро сменилось возмущением и испугом: — Антон? Снова лотерея?
Рассыпались
Взирая на судороги зала, Кемром хотел бы усмехнуться, но не мог. Вместо этого он снял очки, когда убедился, что никто не видит Анастази с ним.
— Fon. Заканчивай дела и уезжай. Бездна выпьет этот город до дна.
— Об этом можешь не беспокоиться. Я уезжаю через три дня.
— Это правильно. — Карпеец вновь надел очки. — Постарайся жить хорошей жизнью, Анастази. Я рад, что ты жива.
— Спасибо, Антон.
Стоило ей покинуть террасу, как он дал слабину — припал к белокаменному ограждению и зажмурился. Мигрень болью сползла по позвоночнику. Горло парализовало удушье. В лёгких забулькала слизь.
Спазмы усиливались.
Мёд, кровь и желчь — его так полоскало впервые. Впервые болезнь одолевала его. Из глаз брызгали слёзы. Когда из пасти полезли черви, Кемром наконец осознал всю плачевность своего состояния и не выдержал. Рука непроизвольно легла на кобуру с револьвером.
— Zos soharkon, — хрипло напомнил себе капитан, и пальцы обессиленно соскользнули с чехла, — eni faperekor-nof.
Помутнело в глазах. Кемром прищурился в надежде обрести прежнюю чёткость зрения. Дрожащей рукой извлёк из кармана пузырёк мотуссупрессоров. Как только мужчина открутил крышку, часть таблеток рассыпалась — настолько сильно трясло. Капитан горстью собрал оставшееся лекарство и, не высчитывая дозировку, разом проглотил.
Кемром впервые задумался о том, что стар — во всяком случае, утешал он себя, по человеческим меркам. От него не укрывались ни растущая слабость, ни потеря способности организма к быстрому восстановлению.
Облегчение пришло с опозданием. Кемром наспех вытер рот платком и, убедившись в его чистоте, скомкал хлопок. Боль незначительно ослабла, однако этого оказалось достаточно, чтобы скрыться от публики.
Эпизод второй
Карпейское Каэльтство: Градемин (Новоград)
Высшая Академия Демиборцев им. Джестерхейла Опустошённого
2-20/995
Санкторий встретил Вилену ошеломляющей тишиной, когда жрица посетила его в последний раз. Опустели путанные коридоры и подземные галереи. Вейнберг привычно установила факел на держатель. Помещения полнились следами недавнего оживления.
На всём пути до атера жрицу сопровождали спящие в камне Чёрные Зори. Вестницы и жрицы со сложенными в молитве руками, вооружённые финикийскими хопешами девеницы и волчицы с полуторными мечами. Все они — убившие и убитые — отныне служили напоминанием о потерях, которые ордена понесла в ходе этой войны.