Дочь рода. Книга 4
Шрифт:
Обсудив последние новости, Гречихины по очереди отключились. На связи остался только Зиновий, который смотрел на своего главу новым взглядом, какого Лукьян ранее в племяннике не замечал.
– Что такое, Зинечка? – спросил он, вспомнив вдруг, как качал на руках малыша, пока его отец штурмовал монгольское ханство.
А ведь Зиновий одного возраста с погибшим Егорушкой. Может, оттого так прикипел он к мальцу после смерти сына. Только всё равно не смог Лукьян простить племяннику отъезда в столицу. Должность помощника канцлера – завидная и хорошая, но про корни забывать нельзя.
–
– Ты это брось! – пригрозил ему Лукьян. – Не дело бросать свою страну в час нужды.
– Империя без Гречихиных устоит, а вот мы… – Зиновий горько усмехнулся. –Пора подумать и о роде. Войну закончим, – и хватит с нас.
Племянник отключился, а Лукьян крепко задумался. А ведь Зиня прав – есть кое-что важнее клятв и долга. Семья. Семья и род, которые зависят сейчас от решения своего главы. Так тому и быть – он дождётся окончания войны и начнёт собирать всех в родовом имении. Если кто пожелает вызов бросить – пусть. Но семья дороже любых клятв.
***
Новость об исцелении второго наследника императора разнеслась по Империи, словно пожар в засуху. Гениального целителя, которому исполнится пятнадцать через несколько недель, провозгласили новым чудом из княжеского рода Войтовых. Заявки на лечение поступали на стол отца с немыслимой скоростью, а кроме прочего о «любимом сыне» вдруг вспомнил баронский род Кочетковых.
На фоне славы Александра у его родителей резко проснулись родительские чувства и им не терпелось увидеться с детьми, которых княжеский род «сманил титулом и деньгами». Сашу и Дашу было откровенно жаль: после возвращения из Пустоши они были никому не нужны, родители не пытались связаться с ними и хотя бы узнать об их самочувствии.
Я поддерживала Сашу, утешала его сестру и пыталась придумать, как разрешить эту ситуацию с наименьшими потерями. Они оба вышли из рода после нескольких недель молчания Кочетковых-старших, но всё равно надеялись, что тем не плевать на детей. И вот сейчас подросткам нужно было решить: будут ли они поддерживать отношения с родителями или окончательно разорвут их.
Надо бы пояснить доверчивым ребятам, как обстоят дела. Но сперва я договорилась с Коа о новых амулетах – не могла я отпустить Сашу во дворец без защиты от ментального вмешательства. Тейн принёс две подвески, заодно напомнив мне, что я обещала прокачать нового Жнеца до третьего уровня Порядка.
Заглянув к папе, я убедилась, что ему не нужна моя помощь с бумагами или чем-то ещё, нацепила на брата и сестру подвески и перенеслась в братство. По привычке я направилась к тренировочному залу, но потом вспомнила о Филиппе и решила сперва навестить его.
В больничном крыле я наткнулась на Жанну, хлопотавшую над братом. Филиппу стало заметно лучше – похоже, Грэйн и Триса провели тот ритуал, который проводили с Мишей.
С Жанной мы не долго болтали. В основном она жаловалась на то, как Триса гоняла её, но подруга понимала, что это необходимо, ведь без жёсткого контроля силы она может превратиться в безжалостную убийцу. Ещё она немного рассказала про
Вскоре на пороге палаты появились Триса и Колум.
– Давненько я вас не видел, госпожа, – он расставил руки для объятий, и я бросилась к нему.
– Как же я соскучилась, – призналась я, только сейчас осознав, как мне не хватало Колума всё это время.
– Вы теперь важная стали – не до нас, простых смертных, – усмехнулся он мне в макушку.
– Да я бы лучше с тобой время проводила, чем во дворце, – сказала я, с сожалением выпустив его из объятий. – А вот ты мог бы иногда писать или звонить.
Колум отвёл взгляд, и я нахмурилась. Чего это он? Решил, что я больше в нём не нуждаюсь?
– Я хотел уйти, – сказал он тихо. – Насовсем уйти…
– А я? – мне вдруг стало страшно, что однажды он это сделает, уйдёт не прощаясь, бросив меня.
– У вас защитников хватает, госпожа, – он судорожно дёрнул кадыком. – Да и сами вы теперь… стали сильнее.
– Ну-ка прекращай! – погрозила я ему пальцем. – Никаких упаднических настроений! Да я бы тебя хоть сейчас с собой взяла… только некуда. Я теперь бездомная.
– Не понял, – Колум свёл брови и поджал губы. – А как же семья? Отец, братья?
– Они теперь знают, кто я, – мне пришлось резко вскинуть руку, чтобы он не думал перебивать меня. – Это должно было случиться рано или поздно. И после того, что произошло, я не хочу возвращаться в поместье. В столичном доме я тоже не задержусь надолго.
– Хватит сопли разводить! – фыркнула Триса. – Дел по горло, а вы тут душещипательные беседы завели. Пойдём, что ли?
– На тренировку? – спросила я, взяв себя в руки.
– На охоту, – усмехнулась она. – Но сначала… мы с тобой извлечём камень моего рода. Не хочу, чтобы он достался кому бы то ни было.
После моего кивка Триса перенесла нас в подземелье родового имения. Мы снова оказались в рунном зале. Я запрокинула голову и всмотрелась в символы: они переплетались и складывались в историю рода, но самые главные всегда были начертаны над дверным проёмом.
«Владеть и править справедливой рукой».
Как странно… если Засекины-Новиковы – ветвь первой императорской династии, рунный рисунок которых буквально говорит о престолонаследии, то почему они не заняли престол? Неужели на трон взошла не та ветвь? Коа говорил что-то о пророчествах Славомиры Засекиной, надо бы разузнать о них подробнее.
Триса повела меня вверх по ступеням, и через несколько минут мы оказались в алтарном зале. С нашего последнего посещения родовой камень сильно изменился – трещин на нём стало ещё больше.
Ритуала по извлечению накопителя я не знала, зато понимала принцип «ломать – не строить». Напитав Хаосом руки, я прикоснулась к камню и начала вливать энергию небольшими порциями. Накопитель пугающе потрескивал, но внешне вроде бы с ним всё в порядке. Триса не могла его видеть, так что нервно постукивала носком сапога по полу, отвлекая меня.