Дочь смотрителя маяка
Шрифт:
– Да, а вот жители Марстранда не справятся без причала, который долбит твоя лодка с включенным мотором, – с неприязнью ответил Фольке.
– Большое спасибо, Роланд, – перебила их Карин и дернула Фольке за рукав, чтобы он не успел еще наговорить глупостей.
– Погнали, Фольке?
Роланд смотрел им вслед. Потом сел в лодку, и отчалил. На скорости, явно превышающей разрешенные в гавани пять узлов, он рванул к северному выходу.
– Когда ты говоришь «погнали», что ты имеешь в виду? – уточнил Фольке.
Пожилая
Карин улыбнулась и кивнул в ответ, потом шепотом сказала Фольке: – Ты серьезно? Что у тебя в голове, Фольке?
От негодования у нее вспыхнули щеки.
Фольке тоже возмутился.
– Я не понимаю, о чем ты.
– Мы тут ведем расследование, – строго напомнила Карин.
– Вот именно. И я считаю, что очень важно правильно выражать свои мысли.
– Я согласна, но нельзя забывать о том, что как полицейские мы должны проявлять вежливость в общении. Нельзя все время придираться к тому, как они говорят. Это невежливо и может их разозлить и лишить желания помогать нам.
– Кто-то же должен делать им замечание. Иначе все будут говорить как хотят. Например, охрененно. Хрен – это ведь что-то плохое, поэтому нельзя называть что-то хорошее словом «хрен». Вот «хреново» – это совсем другое дело. Ты слышала, как сегодня разговаривают школьники? Вот в мои времена…
Карин решила, что пора его перебить, прежде чем он заведет песню о том, как в детстве ходил в школу четыре мили по свежевыпавшему снегу, потому что некому было расчистить дорожку.
– Понимаю, но язык – это живая материя. Он все время развивается. Иначе мы бы сейчас все говорили на древнешведском. Или тебя бы это больше устроило?
– Я слушаю одну передачу на радио П1. Называется «Язык». Профессор, который в ней участвует, говорит, что…
Карин велела себе успокоиться. Сделать глубокий вдох, сосчитать до десяти. Хоть бы Роббан скорее выздоровел.
Роберт Шолин, которого все звали Роббан, был коллегой Карин. Это он переманил ее в следственный отдел из уголовной полиции. На предыдущей должности в обязанности Карин входило выяснить, что произошло на месте преступления. И если преступник был неизвестен, дело передавалось следователям. Карин часто сотрудничала с Роббаном и его коллегами, и под конец им удалось переманить ее к себе. Это было год назад. Все шло хорошо, пока Роббан не заболел, и ей в напарники не достался Фольке. Но что поделаешь. Придется искать выход из сложившейся ситуации.
– Что скажешь, Фольке? Вернемся к парому и по дороге поищем место для обеда? За обедом можно решить, что делать дальше.
Фольке что-то пробормотал в ответ и прибавил шагу. Карин сочла это согласием. Знаменитое кафе Берга уже выставило стулья и столы на набережную в месте, где не было ветра. Залитые солнцем, они так и манили. Фольке присел на уже подсохший после
– Дерьмо, – выругалась она и тут же пожалела. Но Фольке ничего не сказал. К тому же они обнаружили, что кафе не в сезон открыто только по выходным. Им пришлось перейти в кафе Матильда по-соседству. Официант вытер мокрые стулья и принес им покрывала.
– Кафе, – протянул Фольке. – Разве не лучше поесть нормально?
– Но, Фольке, прости, в кафе тоже есть еда. Ты же мог заранее сказать, что не хочешь есть в кафе. – Карин не удержалась и добавила: – И можно спросить, что ты имеешь в виду под нормальной едой? Есть ненормальная еда?
Она гадала, не зашла ли слишком далеко, показывая пальцем на плакат с текстом «Блюдо дня 99 крон». Цену она комментировать не стала. Но Фольке, разумеется, не удержался.
– 99 крон и напиток не входит. Это и так дорого, а еще и без напитка… у меня обед в участке…
– Но мы же не можем сейчас поехать за ним, – возразила Карин.
Как коллеги они должны найти общий язык. У них же одна цель – расследовать преступление, не так ли? Но не было двух таких других непохожих людей, как Карин и Фольке. Интересно, она его бесит так же, как он ее? Может, дело в том, что она моложе его и женщина? И пытается командовать им? Надо попробовать предоставить ему инициативу. Она достала пакет с кольцом и протянула Фольке. Тот повертел его в руках и прочитал гравировку:
– Сири и Арвид, 3 августа 1963 года. Возможно, это тот самый Арвид из папки Стена, – предположил Фольке. – Если они поженились в церкви Марстранда, то в церковных книгах должна остаться запись.
Он вопросительно посмотрел на Карин, и та кивнула. Швеция была знаменита своими подробными архивами с допотопных времен.
– После ланча пойдем в церковь, – предложила Карин и отпила кофе с молоком.
Она посмотрела на узкий пролив между Куэн и Марстранд. Паром сновал туда сюда, задавая ритм жизни маленького городка. Время здесь шло медленнее, чем в Гётеборге. Жизнью здесь умели наслаждаться. Несмотря на солнце, сидеть в мокрых штанах было холодновато. Карин поёжилась.
Официант вышел с двумя тарелками лосося с картошкой с укропом, от которых исходил божественный аромат.
– Могло быть и хуже, – сказала Карин и глянула на Фольке.
– Неплохо, – кивнул он и приступил к еде. Это было самое позитивное из всего, что он сказал за весь день. Группка мам с колясками присели за соседний стол. Одна из женщин расстегнула кофту и начала кормить ребенка, судя по голубым одежкам, мальчика. Карин надеялась, что Фольке не станет комментировать, но внезапно он вскочил и скрылся в кафе. Карин запереживала, но через секунду он вернулся со стаканом воды, который, к удивлению Карин, поставил перед кормящей матерью: