Дочь вне миров
Шрифт:
Но он был человеком. Он был старым другом.
Я проглотила свой шок. Смягчила мой голос во что-то настолько спокойное и мелодичное, что я подумала, что он должен принадлежать кому-то другому.
— Вос, — выдохнула я на Терени. — Я так рада тебя видеть.
Я увидела лишь мерцание удивления в глазах Воса. Даже это было легко не заметить, в основном потому, что невозможно было не отвлечься на две зияющие треугольные дыры там, где когда-то был его нос. Или ожог, иссушающий веснушчатую кожу его правой щеки. Или шрам, который прошел
Нет. Глаза. Посмотреть на глаза. Они были такими же.
Такими же, как в последний раз, когда я видела его: когда я солгала ему о своем уходе в конюшнях Эсмариса, обманом заставив его позволить мне уйти.
Вос уставился на меня ровным взглядом, не реагируя, пока я пересекла комнату и упала на колени рядом с его кроватью. Я потянулась, чтобы коснуться его разума, провела пальцами по его мыслям, и меня встретила жгучая стена боли и ярости, которые были настолько сильны, что я почти — почти — спустила свою приятную маску.
Дыхание Воса, вырывавшееся из дыр, оставленных отсутствующим носом, участилось. И выражение его лица стало жестче.
— Вос… — я накрыла его руку своей и не выказала удивления, когда почувствовала под своим прикосновением только два пальца.
— Что ты здесь делаешь? — Его голос надломился, как ветка, ломающаяся надвое, злобная и рваная. — Похоже, ты сделала это, не так ли?
— Ты тоже. Ты в Аре. Теперь ты свободен.
Какое-то время он не отвечал. Затем ярость опустилась на его черты, как огненное покрывало, мышцы вокруг его отсутствующего носа дернулись в том, что было бы похоже на усмешку, эта разбитая губа скривилась. Я всегда любила Воса за его беззастенчивый энтузиазм — за то, как каждая эмоция отражалась на его лице яркими красками. Теперь тьма его гнева, его агония охватили его с той же интенсивностью.
— Свободен? — Выплюнул он. — Ты называешь это свободой?
— Ты находишься на территории самых могущественных Владельцев в мире. Они могут тебе помочь. — Я провела пальцами по его руке и по его разуму. — Так будет не всегда. Я обещаю, что этого не будет.
Я надеялась, что не вру ему. В очередной раз.
— Это случилось со мной из-за тебя. — Он отдернул руку. — Ты думала об этом, когда солгала мне в тот день? Думала ли ты о том, что они сделают со мной, когда узнают, что ты пропала?
Да. Я думала. Ответ застрял у меня в горле. Это сделает ему лучше или хуже? Это имело значение?
Мои глаза горели.
— Скажи мне, что произошло.
— Как ты думаешь, что произошло?
Допрос — когда Азин понял, что Вос был свидетелем и ключевой фигурой той кровавой истории, которую он хотел рассказать. Наказание — за некомпетентность Воса или его предполагаемое предательство.
— Мне очень, очень жаль, Вос, — прошептала я. — Мне очень, очень жаль. — Затем я наклонилась вперед, глядя так глубоко в янтарные глаза Воса, что наши лица были всего в нескольких дюймах друг от друга, каждый шрам на его лице был болезненно острым. — Пожалуйста, Вос — что случилось с Серелом? Где Серел?
Я не знала, что ярость может сильнее отразиться на лице Воса, но это произошло.
— Он был послан сражаться в гребаных войнах Азина. До того, как меня взяли. До того, как меня допросили. Так что я не видел, как его утаскивали, когда я назвал его.
Моя кожа онемела. Взгляд Воса прожег меня.
— Ты сделала это, не так ли? — прошипел он. — Ты или он. Я знаю, что ты это сделала. — Его голова откинулась на подушку, как будто вся его энергия сразу покинула его, оставив лишь остатки ярости. — Я рассказал им все, — прошептал он. — Не то чтобы это заставило их остановиться. Они не хотели правды. Не хотели бесполезного врага вроде бедного раба. Они искали крупную дичь. Но я все равно назвал его. И я надеюсь, что где бы сейчас ни был Серел, его нос гниет рядом с моим.
Я посмотрела на свои руки. Когда я на долю секунды оглянулся на Воса, на меня уставилось изуродованное лицо Серела.
— Убирайся. — Вос перекатился, отворачиваясь от меня, так что я осталась смотреть на затылок с медными волосами. — Я не хочу смотреть на тебя.
***
— Ты можешь его вылечить?
В тот момент, когда Зерит закрыл за нами дверь, я приняла решение. Это было все, что я могла сделать, чтобы не раствориться в луже горя и ужаса. Но я все еще онемела, мои руки дрожали, когда я сплела их вместе.
— Уилла работает над этим. Но это не простой случай. Шрамы, наверное. А вот с носом будет сложно. И пальцев нет.
— У меня есть друг Солари. Целитель. Может быть, он поможет. — Слова Арана казались неуклюжими на моем языке. Этот краткий разговор на Терени вернул мой аранский словарный запас к тому уровню, который был несколько месяцев назад. Или, может быть, это был тот факт, что я не могла ясно мыслить. Вообще не могла думать.
— Возможно, это поможет, — сказал Зерит.
— Что-то должно помочь. Я не позволю ему оставаться таким.
— Конечно, мы сделаем все, что в наших силах.
Все, что они могут. Сколько раз они говорили это мне? Они это имели в виду? Эти слова что-нибудь значили?
Я резко остановилась, повернулась к Зериту. — Когда мы отправимся в Трелл?
Белые брови Зерита изогнулись.
— Дело не только в Восе, — сказала я. — Так много рабов пострадали, как он. Ты видел это. Да?
— К сожалению.
Я покачала головой, одним резким движением.