Дочь Волдеморта
Шрифт:
— Что? — удивилась Гермиона, и они с Гарри покосились на отца Полумны более внимательно. Странный треугольный глаз поблескивал у него на груди.
— А что с этим не так? — удивленно спросил Гарри.
— Гриндельвальд. Это знак Гриндельвальда.
— Тёмного мага, которого победил Дамблдор? — поднял брови Гарри.
Гермиона молчала. Она уже читала в неопубликованной пока книге Риты Скитер о бурной молодости их бывшего директора.
— Именно, — челюсть у Крама двигалась так, словно он что-то сосредоточенно жевал, — Гриндельвальд убил многих, моего дедушку, например. Конечно, его влияние никогда
Крам угрожающе хрустнул пальцами и снова с ненавистью уставился на Ксенофилиуса.
— Может быть, мистер Лавгуд просто не знает значения этого знака? — предположила Гермиона. — Лавгуды, они довольно… Необычные люди. Он запросто мог взять этот знак и решить, что это поперечное сечение головы Падуче–Рогатого Сноркака или что-нибудь в этом духе.
— Поперечное сечение чего? — моргнул болгарин.
— Не думай об этом. Хочешь пойти потанцевать?
— Ты же вроде бы устала? — хмыкнул Крам, беря её за руку.
— Я уже пришла в себя. — Гермиона поймала укоризненный взгляд Гарри и проигнорировала его. — Пойдем?
— Да, конечно.
Разговаривать под громкую музыку было почти невозможно. После двух танцев Виктор извинился и оставил её. Приглядевшись, Гермиона заметила, что он уверенно пробирается к тому месту, где стоял отец Полумны. Она вздохнула и пошла к своему столу. Там было пусто. Девушка присела и осторожно сняла туфли с уставших ног.
Она закрыла глаза, невольно вспоминая Люциуса Малфоя и вчерашнее утро в её комнате. Такое далекое сейчас.
Что же он испытывает к ней? Неужели просто сорвался из-за её поведения? «Вызывающего и глупого, — резонно добавил внутренний голос. — А что ты хотела-то?!»
Ей было стыдно вспоминать свои маневры, но в то же время девушка немного гордилась собой. Все же это была своеобразная смелость.
«Умей брать, что понравилось». А как — Волдеморт не оговаривал.
— Я только что видел, как Крам с негодованием ушел после разговора с отцом Полумны. Кажется, они всерьез поссорились, — заявил Рон, появляясь с бокалами и бутылкой шампанского. — Не знал, что они вообще знакомы.
— Они и не знакомы. Виктор рассердился из-за символа, который носит на шее мистер Лавгуд.
— Вот псих, — пожал плечами Рон. — О, Гарри! Что это с тобой? — понизил голос он, внимательно глядя на подошедшего приятеля. — Ты, э… в порядке?
Гарри выглядел подавленно и растерянно.
— Рон, Гермиона, мне надо с вами поговорить.
Девушка кивнула и, поднявшись, послушно пошла с друзьями к стоящему поодаль полуразваленному каменному сарайчику. Там никого не было.
Гарри, казалось, не знал, с чего начинать. Они помолчали какое-то время, наблюдая за толпой.
Мотыльки стали мельтешить под навесом, теперь освещённым летающими золотыми фонариками. Вечеринка в самом разгаре. Фред и Джордж давно ушли куда-то в темные уголки сада в компании
— Я только что говорил с Элфиасом Дожем, — наконец произнес Гарри. — Это член Ордена Феникса. Он ещё написал некролог Дамблдора для «Ежедневного пророка». — Гермиона кивнула. — Мы говорили, а потом ещё подошла тётя Рона. Она считает, что все эти мерзости, которые пишут сейчас газеты о Дамблдоре, — правда. Вы же знаете об этой гнусной книжке? — Наследница Темного Лорда перевела неуверенный взгляд на рыжего Уизли, но тот согласно кивнул. — Так вот, — продолжал Гарри, — она утверждает, что это всё так и есть. Её мать была подругой Батильды Бэгшот, автора нашей «Истории магии». А та, оказывается, жила в Годриковой Впадине. И была соседкой…
— Твоих родителей? — предположил Рон.
— Нет. Семьи Дамблдора.
— Семья Дамблдора жила в Годриковой Впадине? — ошарашенно спросил рыжий парень.
— Да! — внезапно взорвался Гарри. — За шесть лет нашего знакомства Дамблдор ни разу даже не упомянул, что мы оба жили и потеряли близких людей в одном месте! Но почему?! Может быть, мои родители похоронены рядом с мамой и сестрой Дамблдора! Навещал ли он их? Может быть, приходя на кладбище к ним, Дамблдор проходил мимо могилы моих родителей! И он никогда и ничего не рассказывал мне об этом! Даже не потрудился упомянуть. — Голос Гарри становился всё тише. Последнюю фразу он сказал почти шепотом, глядя остекленевшим взглядом вперёд, на празднующую толпу.
— Вероятно, были причины, — осторожно пробормотала Гермиона.
— Да… Может быть. Мне надо забыть об этом на время. Нам нужно серьезно поговорить, при Джинни я не мог всё сказать достаточно открыто.
«Отчего бы?» — вдруг сердито подумала Гермиона.
— Теперь меня ничто не сдерживает, — продолжал Гарри. — Итак… Для начала я хочу, чтобы мистер Уизли отвел меня на собрание Ордена.
— Где они проходят? — внезапно оживилась девушка. Если она хотела отыскать потерянный Хоркрукс, то это нужно было сделать до отправления в школу, летом. — На площади Гриммо?
— Да, я отдал дом под штаб ещё в начале прошлого года. И хочу побывать на собраниях и добиться моего принятия в Орден. Но я не могу пообещать того же для вас…
— Почему?! — возмутился Рон.
— Это не игрушки, — тихо, но внушительно ответил Гарри.
— Мы понимаем, — перебила собирающегося разразиться гневной тирадой Рона Гермиона. — Мы отправимся с тобой и будем всё время рядом, но не станем давить и проситься в Орден. Мы просто поможем тебе перенести пребывание в доме Сириуса. Мы всё понимаем.
— Я…
Гермиона подавила улыбку — она знала, что Гарри не собирался вообще брать их с собой в дом номер двенадцать, прочла это в его глазах — бедный Северус столько времени пытался обучить этот дуб искусству окклюменции, а на нем только желуди расцвели. Девушка специально сказала о том, что они будут рядом. Теперь Гарри не смог бы…
— Конечно, — подтвердил он её теорию. — Я благодарен вам за это.
Рон выглядел недовольным.
— Ты уже говорил с мистером Уизли? — спросила Гермиона.