Дочь Вороньего Короля
Шрифт:
Тяжелая панцирная кавалерия, все это время бездельничавшая в тылу, разошлась в две стороны, и стала набирать скорость.
— Скоро мы пойдем на вылазку, — заметил Лариэс, точно уверенный в том, что барон не упустит этот шанс.
И он снова оказался прав.
— По коням! — прокричал снизу Урсус Гарский, первым подавая пример.
— Ну, не скучай, — Лариэс козырнул Мислии, и быстро вскочил в седло предложенного ему коня.
Животное попалось с норовом, но опытный всадник мигом осадил его. Слуги принесли щит и рыцарское копье, которые Лариэс принял, предварительно убрав пистолет и меч.
Как
Выжившие стрелки вновь поднялись на стены и поддержали товарищей. Конница, выстроившись аккуратной колонной по четыре, все быстрее и быстрее набирая скорость, устремилась вперед, проламывая себе путь через тонкие ряды изначальных, оставленных в заслоне.
Лариэс, оказавшийся в середине строя, был неплохо защищен рыцарями по бокам, и все же, он инстинктивно вжал голову в плечи, дабы избежать преждевременной встречи с хитиновым копьем — выпадать из седла не хотелось.
И они мчались туда, где громыхали выстрелы и слышались звон стали, предсмертные вопли монстров, резкие, отрывистые голоса каррасов и грязная брань рыцарей. Спустя три-четыре сотни шагов, колонна начала перестраиваться клином, в вершине которого, естественно, находился сам барон.
Спустя еще четыре сотни шагов, когда до фланга изначальных, спешно заворачивающегося к новой угрозе, оставалось скакать буквально секунд сорок, Лариэс занял свое место в клине, и, повинуясь команде Урсуса Гарского, опустил копье.
Над головой что-то просвистело, кто-то слева страшно закричал, под копытами что-то хрустнуло, а затем монстры, такие далекие еще несколько мгновений назад, оказались совсем близкими. Копье с хрустом проломило первого серва, но, не сломалось, и Лариэс, продолжив движение, насадил на него еще двоих изначальных. Кони, набравшие разбег, проламывались вглубь вражеского строя, круша и топча все на своем пути. Этим следовало пользоваться. Отпустив лэнс, он выхватил эсток, который очень разумно был приторочен к седлу, и, чуть склонившись, кольнул армиса, мимо которого скакал.
В этот миг щит дернулся от удара и Лариэс, не раздумывая, перевесился на другую сторону, протыкая еще одного врага.
«Скорость, сейчас все решит именно скорость», — думал он. — «Мы должны пробиться до основных сил и укрыться за пехотой. Не сумеем — сомнут».
Конечно, по-хорошему, вместо того чтобы нестись вперед, теряя темп и увязая в плотной массе хитиновых панцирей, следовало развернуться и ускакать в замок, но уж больно соблазнительной была идея рассечь ослабленный вражеский строй надвое и соединиться с неожиданными спасителями.
Все это понимали, а потому клин постепенно замедляясь, и вновь превращаясь в колонну, продолжил свое движение вглубь построения магических насекомых.
К сожалению, изначальные не являлись людьми, а потому у них было куда больше возможностей для того, чтобы остановить рыцарскую конницу в атаке. То тут, то там кони падали с перекушенными ногами, и всадники тотчас же оказывались в окружении десятков хитиновых панцирей.
Неожиданно откуда-то с запада послышались до боли знакомые слова и Лариэс,
Легковооруженные сородичи не лезли в лоб на изначальных, нет, они использовали пистолеты. Десяток всадников подскакивали к изначальным, в упор разряжали один или два пистолета и разворачивались, уступая место следующим. Да, некоторые падали, пораженные хитиновыми копьями, но большинство, благополучно выстрелив, скакали назад под покровом пороховых газов.
Зажатые со всех сторон изначальные, повинуясь неслышной команде своих командиров, сделали единственное, что оставалось в сложившейся ситуации — плюнули на всякое сопротивление и, оставив небольшие силы для того, чтобы задержать конницу врага, принялись отступать.
В рядах волукримцев и их союзниках послышались восторженные вопли, но Лариэс, не отвлекаясь на ерунду, продолжал рубить и колоть, он прекрасно понимал, что сейчас наступила отличнейшая возможность смять тонкий заслон и ударить в спину отступающему врагу. Вряд ли изначальных получится повергнуть в паническое бегство — они, как казалось полукровке, вообще не способны были испытывать чувств, но изрядно порубить беззащитные хитиновые спины ему хотелось.
И в это время на дороге появилась небольшая группа — десятка два человек на конях, окруженных пешими вороноголовыми. Всего полсотни всадников и пехотинцев, не больше. Казалось бы, такая малость ничего не сможет противопоставить напору заметно поредевшего, но все еще внушительного воинства магических насекомых, однако не тут-то было. Всадники единым движением вскинули руки, а в следующий миг мир утонул в огне, свете, грохоте и реве.
Десять сковывающих ударили одновременно, высвобождая весь свой внушительный арсенал. Да, Мислия считалась сильнейшим магом-артефактором Дилириса, вот только ученики Корвуса были лучшими в мире. Конечно, если бы армия насекомых не понесла колоссальные потери во время штурма и последующей контратаки вороноголовых, магические насекомые, смели бы этот небольшой отряд.
Но, сил у изначальных уже не оставалось…
Галий наблюдал за агонией своей армии, отсиживаясь в безопасном месте. Увы, но в последнее время подобное вошло у него в привычку, что изрядно расстраивало опытного и гордого воина. В том, чтобы раз за разом получать по заднице нет ничего приятного, но еще хуже, когда ты убегаешь, не выполнив поставленной задачи.
Ему не хватило какого-то жалкого часа! Шестьдесят минут, и с большей частью людей его высочества было бы покончено раз и навсегда. По крайней мере, с теми, кого вообще можно убить. Древние — эти проклятые монстры — действительно оказались бессмертными. Но ладно — они. Совершенно неясно, каким образом приспешники Вороньего Короля сумели добраться до замка так быстро? Когда Питиа, появившаяся вновь, передала сообщение о том, что враги на подходе, было уже поздно — бой шел во внутреннем дворе замка. Возможно, еще тогда нужно было отступать, бросив все, но Галий надеялся, что у него хватит времени для того, чтобы закончить начатое, именно поэтому он не позволил легату отдать приказ на отход. Увы, когда стало ясно, что обороняющиеся прочно закрепились в донжоне и хозяйственных постройках, предпринимать хоть что-то не имело смысла.