Дочь Вороньего Короля
Шрифт:
В первую очередь, поражала численность армии, пришедшей им на помощь. Похоже, Паллидий стянул всех, кого сумел, ослабив, таким образом, оборону на других участках и предоставив жителей множества деревень и небольших крепостей собственной судьбе. Откуда он узнал о том, что принцесса — а иных причин стягивать все войска сюда просто не было — окажется именно во владениях барона, Лариэс не представлял, но был искренне рад неожиданному спасению.
«Спасению же?» — закралась в сознание нехорошая мысль. Безусловно, изначальные понесли огромные потери, но у них оставалось еще изрядное число сагитариусов,
Возможно, из-за своей ограниченной численности, они растянулись по всему полю боя, выстроившись в шесть шеренг, полностью состоявших из аркебузиров. Фланги прикрывались большими квадратами рот пикенеров, а позади гарцевали немногочисленные конные отряды. За ними, судя по всему, держались маги вместе с командующим.
Лариэс не совсем понимал, что же именно каррасы собираются противопоставить навалу даже простых сервов, ведь стрелков никто не защищал! Присмотревшись, он отметил еще один интересный момент — размеры волукримских аркебуз. Те, определенно, выглядели длиннее и тяжелее, нежели оружие, используемое в Дилирисе, и при этом у каррасов не было никаких подпорок.
«Кажется, они собираются стрелять, держа эти штуковины на весу. Это ж насколько вороноголовые сильны?»
Вопросов становилось слишком много, и получить на них ответы Лариэс не мог, а потому он решил помолчать и следить за развитием ситуации, тем более что сражение начало переходить в основную фазу. Стрелы продолжали сыпаться сверху вниз, гарпии, находясь на высоте, недоступной для костяных дротиков, безжалостно и безнаказанно дезорганизовывали вражеские ряды, выбивая из боя то одного, то другого изначального. Но застрельщики, в роли которых выступали дети неба, не могут решить исхода сражения — тяжелая панцирная пехота, конечно, понесет потери от их действий, но не более того.
Так и происходило — армии сближались и сближались. Идеально ровные линии каррасов против волн изначальных. Казалось, что на поле боя сошлись не живые существа из плоти и крови, а големы, приведенные в действие магией Генерала.
Неожиданно рявкнули пушки и Лариэс быстро перевел взгляд в тыл, туда, где на небольшом холмике разместилась артиллерийская батарея. Пушки громыхнули еще раз — скорострельность у них была, что надо — и в рядах наступающих образовались значительные просеки, но те не замедлили хода. И вот, когда до магических насекомых осталось каких-то две-три сотни футов, заговорили аркебузы. Тысячи маленьких громов слились в один оглушающий рык бога войны, и поле заволокло пороховым туманом. Но тут, челюсть Лариэса отвисла, а глаза округлились — вслед за первым залпом последовал второй, затем — третий, четвертый, пятый…
И каррасы не останавливались! Вороноголовые продолжали идти, непрерывно орошая поле боя свинцовым дождем.
Шаг — залп. Шаг — залп. Шаг — залп.
Ровные линии волукримских воинов двигались с неспешной неотвратимостью ржавчины, дюйм за дюймом пожиравшей брошенный в лесу клинок.
Шаг — залп. Шаг — залп. Шаг — залп.
У Щита принца по спине пошли мурашки. Чтобы добиться такой четкости исполнения, такого поразительного
Лариэс знал, почему огнестрельное оружие столь быстро распространилось по всему континенту. Причиной этой была его предельная простота, помноженная на внушительную боевую мощь. Да, рыцаря, закованного в заговоренные доспехи, не мог остановить даже залп в упор. Максимум, выбить из седла или прикончить коня под ним — чары сковывающих с успехом блокировали большую часть энергии летящей пули. Но армии континента давным-давно переросли разборки небольших групп феодалов. А говоря точнее, они перерастали этот этап неоднократно, в результате чего все каждый раз заканчивалось очередной полномасштабной магической войной, опустошавшей королевства и менявшей очертания материка.
В любом случае, рыцаря требовалось обучать с самого детства, равно как и хорошего лучника. Аркебузу же можно было вручить первому попавшемуся крестьянину и поставить того в строй по соседству с немытым собратом из соседнего села, вцепившемся в пику. Несколько месяцев муштры, и эта парочка уже была способна выполнять простейшие команды и даже ходить, более-менее держа строй.
Но для того, чтобы выполнять фантастические маневры каррасов, требовалось по-настоящему много времени.
«Кажется, Вороний Король оказался более прозорливым человеком, нежели мы», — подумал Лариэс.
— Впечатляет, — услышал он голос Мислии.
С удивлением юноша понял, что уже некоторое время первая Тень стоит рядом с ним.
— Где ты была?
— Проверяла принца.
Лариэс кивнул.
— Как он?
— Без сознания, но жизни ничего не угрожает, по крайней мере, так говорит Целительница.
— А Игнис?
Мислия странно посмотрела на него, но все же ответила.
— На соседней койке. Блаклинт там же. Эти стихийные чародеи слишком хрупки, — сковывающая фыркнула и вызывающе скрестила руки на пышной груди.
— Ну да, а ты без своего арсенала, конечно, много наколдуешь, — съязвил Лариэс, у которого отлегло от души.
Первая Тень пронзила его очередным испепеляющим взглядом и хмыкнула.
— Вижу, тебе полегчало от вида волукримской армии.
— Да, сам не думал, что буду рад огромной толпе вороноголовых и детей неба. К тому же…
— Не можешь оторваться от этого зрелища?
— Трудно.
Мислия согласно кивнула.
— И я тебя понимаю, до меня доходили некоторые сведения о развитии военного дела в Волукриме, но большую их часть я совершенно обоснованно — как мне тогда казалось — считала сплетнями. Как вижу, напрасно.
В это время изначальные наконец-то добрались до стрелков. Аркебузы передних шеренг внезапно обзавелись здоровенными заостренными наконечниками, став походить на легендарные каррасские нагинаты, как вороноголовые именовали свое древнее оружие.
И могучие закованные в тяжелые доспехи воины сошлись грудью с древними, облаченными в хитин созданиями. При этом стрелки позади продолжали — пусть и не так интенсивно — уничтожать нападавших, метя меж голов своих товарищей.
«Сейчас самое время для конного удара», — предположил Лариэс, и не ошибся.