Дочь Вороньего Короля
Шрифт:
— Ты даже не представляешь, как же давно я хотела сделать это! — воскликнула Мислия, протягивая в сторону Лариэса свободную руку. — Сейчас ты сдохнешь, гаденыш.
— Стой, — принц подошел к обрыву и замер над Лариэсом, глядя на того сверху вниз.
Мислия, ворча отошла на пару шагов назад и занялась своей раной, а Таривас на лице которого вновь застыла его любимая элегантная улыбка, продолжал смотреть на вассала.
— Кто бы мог подумать, что все так обернется, верно? — сказал он, наконец. — Ты всегда был излишне принципиален, ага.
— Ваше… высочество, — Лариэс почти что
— История нас рассудит, — пожал плечами его сюзерен. — Вот только ты этого уже не увидишь. Знаешь, как следует поступать с собакой, которая посмела укусить хозяина?
Лариэс широко раскрытыми глазами смотрел на человека, которого столько раз выручал из передряг, с которым делил радости и тяготы, ради которого совершал поступки, тяжким грузом ложившиеся на его совесть. На человека, бывшего для него всем, ставшего смыслом жизни и самой жизнью. На человека, который сейчас изучал его, точно шелудивого пса, которого следовало прикончить, чтобы не мешал.
«Неужели я всегда был для него лишь верным цепным псом?» — в отчаянии подумал юноша.
Таривас угадал эту последнюю его мысль.
— А как же иначе? Неужели, Лар, ты хоть на миг мог подумать, что я сочту ублюдка ровней себе — истинному ветророжденному? Нет, мой милый друг, ты всего лишь удобный инструмент, которым можно было пользоваться. Жаль, что встреча с дочкой Вороньего Короля сломала тебя — найти замену такому хорошему исполнителю будет непросто… — Он сокрушенно покачал головой и развел руками, — А ведь тебе всего-то и надо было, что отвернуться и перетерпеть, как в прошлые разы. Это, кстати, спасло бы жизнь твоих гвардейцев, которые ждут нас у подножия горы.
У Лариэса из глаз потекли слезы, а желудок скрутило от ужаса — не за себя, а за товарищей.
— Но почему? — выдавил он из себя.
— Неужели не понимаешь? — вздохнул принц. — Ладно, так и быть, поясню, тем более что это не займет много времени. Если бы ты вернулся с нами, то все было бы хорошо, я уверен, что мой верный Щит сумел бы все разъяснить как надо. Они бы поверили — солдаты слишком сильно любят и уважают тебя. Но из-за твоего упрямства вниз сойдем лишь мы с Мислией, а потом к нам присоединятся Тени. Это вызовет ненужные вопросы, отвечать на которые я не желаю. Надеюсь, все понятно?
«Куда уж яснее», — промелькнуло в голове у Лариэса, который почти сумел уцепиться за скалу второй рукой.
Принц покачал головой, однако в его глазах не было и намека на жалость.
— Ладно, хватит терять время, нам пора расставаться. Прощай.
С этими словами он со всей силы опустил кованый сапог на пальцы своего слуги.
От боли рука разжалась и Лариэс устремился в бездну, глядя на все удалявшееся лицо своего повелителя. Человека, который походя избавился от него, так и не стерев с лица своей милой подленькой улыбочки.
Глава 30
Когда за спиной Игнис раздался грохот, девушка отреагировала на инстинктах — она что было сил, метнулась вперед, перекувырнулась через плечо и вскочила, полуобернувшись
Точнее, к тому, что еще секунду назад было входом. Теперь на его месте красовался громадный валун, подогнанный так плотно, что не было видно ни единой щелки.
— Как это? — удивилась она.
— Очевидно, что вот так, — хмуро произнес Ридгар, подходя к камню. — А я, если честно, подозревал Мелиса и Блаклинт.
— Ну, конечно, как что, так сразу оборотни виноваты, — рыкнул в ответ Непобедимый.
Он попробовал сдвинуть камень, но даже сверхчеловеческих сил Мелиса было недостаточно для того, чтобы его поколебать.
— Не трать попусту время, — Орелия подошла к препятствию и со всей силы ударила его металлическим кулаком. От камня во все стороны брызнули искры, и откололся небольшой кусок.
— И чего? — недоуменно спросил оборотень.
— Смотри, — указала Орелия.
Игнис проследила за местом, на которое показывала Целительница, и охнула от удивления — каменная глыба стремительно восстанавливалась и уже спустя несколько секунд от удара Ступившей на Путь Вечности не осталась и следа.
— Что это? — недоуменно спросила девушка.
— Барьер, причем очень, очень мощный, куда сильнее того, что возвели культисты вокруг замка барона Урсуса. Из чего я могу заключить, что принц все-таки решился предать нас, запечатав все выходы в окрестностях. Полагаю, он рассчитывает на то, что мы сгинем в подземных переходах, и свидетелей его вероломства не останется.
— Но откуда они знают, что мы не выберемся из какого-нибудь другого тоннеля в паре часов ходьбы отсюда?
— Все очень просто, огненная ты моя, — подключился к разговору оборотень. Он сплюнул на землю, ввернул пару ругательств, и лишь после этого продолжил. — Мелкий говнюк специально приманил нас сюда, он с самого начала знал, куда мы идем, а его люди, наверняка успели прибыть на место заранее и подготовили все должным образом.
— Но разве это возможно?
— Возможно, — хмуро отозвался Ридгар, снимая перчатку и касаясь камня, — например, если они пробудили изначальных.
— Не может быть! — воскликнула Блаклинт.
Девушка выглядела столь подавленной и разбитой, что Игнис даже стало жалко ее. Еще бы, ее саму принц просто влюбил в себя, а вот Блаклинт он использовал для постельных утех. Не очень приятно оказаться не просто влюбленной дурочкой, но еще и подстилкой мерзавца.
— А Лариэс? — вдруг вспомнила Игнис. — Он не может быть предателем!
— Не может, — подтвердил Ридгар, — думаю, ему ничего не говорили. Зачем простому исполнителю знать важные детали?
— Особенно если у этого исполнителя совесть, как у невинной монастырской девицы, — фыркнул Мелис. — Соглашусь с Бледным. Рысенок точно не при делах. Вопрос только в том, что с ним и его людьми сделают.
Кровь отхлынула от щек Игнис. Она прекрасно поняла смысл сказанного — Лариэс отличался слишком уж большой принципиальностью для человека, которому не раз и не два приходилось принимать тяжелые решения. К тому же, он очень привязался к Ридгару; иногда девушке даже начинало казаться, будто бы полукровка воспринимает Кающегося как отца, ну, или, на худой конец — как наставника.