Дочь заклятого врага
Шрифт:
Всё это говорится совершенно серьёзно. На лице – ни тени улыбки. Он зол на меня, но руки больше не распускает – то ли после разговора с отцом, то ли придумал наказание похуже.
– По дому без нужды не шастать, – продолжает перечислять ограничения. – Персоналу запрещено с тобой общаться. Кто ослушается – вылетит как пробка из бутылки без зарплаты. Так что не подставляй их…
Бросаю взгляд на окно. Второй этаж – невысоко, можно попробовать, как в фильмах, сварганить верёвку из простыней и других подручных средств, а потом как-то
Когда Орлов успел их установить и зачем? Вопрос риторический. Если минуту назад у меня ещё были сомнения, что он за сутки понатыкал камеры по всему дому, то теперь они отпали. Интересно, следить за мной в ванной будет он сам или поручит охране?
– Больной на голову извращенец, – цежу сквозь зубы.
Олег пропускает мои слова мимо ушей. Ему плевать, что я о нём думаю. Ещё вчера утром у нас было всё хорошо, он был внимателен и нежен. Тяжело принять метаморфозы, произошедшие с ним. Я ещё не до конца осознаю их реальность.
– Завтра утром поедешь в клинику. И молись, чтобы медики смогли быстро вывести из организма ту дрянь, которую ты себе вколола…
Её и выводить не надо – срок действия укола подходит к концу… И это тоже меня не на шутку пугает. Я не собираюсь больше с мужем спать. Но этому уроду ничего не стоит делать это со мной насильно…
Двери за ним захлопываются. Ожидаю звука поворота ключа. Но нет – меня не запирают. Я по-прежнему свободна перемещаться по дому. Это чуть лучше, чем тюремная камера. Интересно, во двор меня выпустят через дверь? Если да, то зачем решётки на окнах?
Включаю наконец телефон. Там много пропущенных звонков от родителей и Олега, много сообщений. Почти сразу приходит ещё одно:
“Забыл сказать. Вся твоя переписка и движения в интернете просматриваются, звонки прослушиваются”.
Кто бы сомневался… Я в западне. И мне из неё не выбраться.
Человечество изобрело разные способы издевательств над животными. В цирках и зоопарках звери содержатся в неволе, вырванные из естественной среды обитания, лишённые радости. И всё это – ради развлечения людей… Даже самые лучшие зоопарки мира не могут создать своим пленникам условия, в которых те могут быть счастливы.
Меня держат в золотой клетке как зверушку на потеху одному человеку – Олегу Орлову. Чудовищу, прикинувшемуся прекрасным принцем, чтобы заманить меня сюда.
Он одержим идеей получить от меня ребёнка. Почему для него это так важно – не понимаю. Хочет породниться с княжеской семьёй? Но что это ему даст? Глупая блажь, ради которой он ломает мою жизнь. И я не могу придумать, как ему помешать.
Ночи превращаются в настоящую пытку. Не получая от меня никакого отклика, Орлов грубо берёт моё тело. Его больше не заботят мои чувства и ощущения. Он как бездушный робот. Приходит, насилует и уходит. Поначалу я пробовала сопротивляться, но силы слишком неравные – он снова меня избил и в итоге всё равно сделал то, что хотел.
Что
Моё общение с Ниной в последнее время почти сошло на нет. Подруга много времени занимается ребёнком, нам редко удаётся поговорить по телефону. Да и о чём говорить? Она интересуется моей жизнью. А разве я живу?
За мной постоянно присматривают люди Орлова. На кухне, во дворе – они неотрывно следуют по пятам, будто я преступница… Все разговоры прослушиваются, письма пропускаются сквозь фильтр цензуры. Я будто попала в застенки НКВД… Зачем подруге об этом знать?
А потом Нина сообщает дату своего отъезда. Последний близкий человек уезжает далеко-далеко…
– Олег, мне нужно поехать к родителям, попрощаться с подругой. Она уезжает жить в Китай, – прошу мужа, когда он вечером приходит ко мне. – И неизвестно, увидимся ли мы с ней ещё когда-нибудь.
– Исключено! – сразу отказывает.
– Ты можешь отправить со мной хоть роту своих солдат! Но я – живой человек, я – не твоя собственность! – повышаю голос. – И имею право попрощаться с подругой, с которой близко дружила с раннего детства! Ты не можешь мне запретить!
– Могу и запрещаю, – говорит спокойно, будто я прошу о чём-то совершенно нереальном. – Я не собираюсь тратить деньги на твои развлечения. Ты и так обходишься мне слишком дорого.
Уговорить мужа не удаётся. Нина уезжает обидевшись. Она не догадывается, в каком аду я живу, а я не могу ей ничего рассказать. Во мне безвозвратно что-то ломается… Наваливается полное безразличие ко всему, что со мной происходит.
Глава 14
Несколько месяцев спустя
Живот тянет со вчерашнего дня. Вдобавок сегодня появились кровянистые выделения. Нервничаю. Мне нужно показаться доктору, но Орлов до вечера в отъезде, а идти в клинику с кем-то из его амбалов – не вариант. Я уже однажды пережила этот кошмар, когда охранник стоял и пялился на меня, пока врач проводила осмотр. Больше я не выдержу такого унижения.
Я по-прежнему под домашним арестом. Даже беременность не смягчила моё положение. У Олега появилась новая паранойя – что я избавлюсь от его ребёнка. А потому контроль не только не ослабел, но даже усилился.
Едва дожидаюсь возвращения мужа. Объясняю, что мне нужно внепланово к врачу. Он во многих просьбах мне отказывает, но только не в том, что касается ребёнка. Боюсь одного: что он не сможет поехать со мной и пошлёт кого-то другого вместо себя, как это случилось в прошлый раз… Как бы я ни ненавидела Орлова, всё-таки раздеваться у врача перед ним не так страшно и стыдно, как перед посторонними.
– Что, соскучилась? Уже не ненавидишь? – выдаёт мерзкую гримасу в ответ на мою просьбу. – Ладно, так и быть, съезжу с тобой, заодно парой слов с эскулапом перекинусь.