Договор с дьяволом
Шрифт:
– Мисс Томпсон, – приветствовал он ее.
Она кивнула в ответ.
– Я нашел птенца ястреба. Он, должно быть, выпал из гнезда в стене каньона. – Он помедлил. – Я подумал, что вашему брату, может быть, захочется о нем позаботиться.
Ники просияла от удовольствия. Они с Робином очень любили животных. Когда в прошлом году умер их пес Цезарь, Робин был безутешен. Она протянула руки за птенцом, прижала маленький комок к груди и подняла глаза на О'Брайена:
– Как вы догадались?
Румянец залил ее щеки.
– Дети любят возиться с животными, – отрывисто, почти
Ей оставалось лишь проводить его удивленным взглядом. Никому из других гостей не пришло бы в голову подумать о птенце или о чувствах Робина.
Он преступник, сказала она себе. Осужденный на смерть. И все же в осторожном взгляде его серых глаз не было жестокости. В его присутствии ее не охватывало то леденящее душу чувство, которое она испытывала с другими, будто ее окружают гремучие змеи. Но, может, он просто лучше всех остальных прячет свои змеиные кольца?
К тому же она достаточно повидала в своей жизни людей, чей веселый смех мог в одно мгновение стать угрожающим. Ее дядя, например. Его магнетизм был первым секретом процветания Логовища, а вторым – его беспощадность. Когда первое не срабатывало, в дело шло второе. Может, и Дьявол такой же?
– Проклятие, – прошептала она и, бережно прижимая к груди птенца, понесла его в дом к Робину.
* * *
Кейн поставил лошадь в конюшню и направился прямиком в салун. Ему нужно было выпить. Он обнаружил, что Нат Томпсон и в самом деле отменно организовал охрану. На всех возможных выходах стояли часовые. Узнать местонахождение Логовища можно было только изнутри. Никто из гостей не знал, где оно расположено. Но он мог поспорить, что племяннице Томпсона это известно.
Мисс Томпсон. Женщина, чьи глаза мгновенно потеплели, когда несколько минут назад она прижала к груди птенца. Ее губы дрогнули в ласковой улыбке. Он увидел, как ее руки гладят птицу, и почувствовал внезапное, острое желание, чтобы они коснулись его. Касался ли его кто-нибудь с такой любовью и нежностью?
Когда он был мальчиком, у него недолгое время жил ястребенок. А потом отец свернул ему шею, сказав, что тот перебьет всех кур, когда вырастет. Поэтому, найдя сегодня птенца, он не мог оставить его умирать голодной смертью. Но и взять его к себе тоже не мог – это плохо сочеталось с его образом огрубевшего бандита. И тут он вспомнил о Робине.
Конечно, глупостью было нести его в дом. Он понял это сразу же, как увидел эту женщину.
Он попытался стряхнуть замешательство, которое она в нем пробудила. На карту поставлена жизнь Дэйви, и он не может позволить мыслям о всяких мисс Томпсон лезть ему в голову. И все же ему очень хотелось знать, как ее зовут. Он перебирал в уме всевозможные имена, но ни одно не подходило. Некоторые звучали слишком нежно, другие – слишком грубо. Трудно подобрать что-либо для такой притягательной комбинации из силы и хрупкости.
Он никогда не узнает ее имени, потому что никогда не приблизится к ней. Все в нем протестовало против мысли использовать ее, предать. Но что, если это единственный способ спасти Дэйви?
Когда он вошел в переполненный салун, все взгляды
– Познакомься, – сказал Хильдебранд и назвал имена своих товарищей, некоторые из них Кейн слышал раньше.
– Как вам нравится наш маленький городок? – спросил один из них.
– Здесь интересно, – уклончиво ответил Кейн.
– Надолго вы сюда?
– На время, чтобы ищейки потеряли мой след.
К нему бочком подобрался какой-то человек. Его щеку тоже прорезал шрам. Подняв руку к лицу, человек спросил:
– А свой вы где получили?
– На войне, – коротко сказал Кейн.
Человек с разочарованным видом отошел от него. Кейн спросил себя, какой же, интересно, ответ он ожидал услышать. Он продолжил потихоньку потягивать виски, давая всем понять, что не хочет, чтобы к нему приставали с расспросами. Он чувствовал себя как волк среди койотов. У них, вероятно, сходное прошлое, даже какие-то общие интересы, но эта компания ему не нравилась.
Все люди, вместе с которыми он провел последние несколько лет, в прошлом были из армии южан. На путь преступления их толкнула несправедливость. У одних янки отняли землю, у других – убили всех родных. После войны они вернулись на пепелище; земли, на которых поселились и работали их отцы, были захвачены разбогатевшими во время войны северянами. Они вынуждены были бороться с мексиканцами и индейцами, с засухами и наводнениями во имя осуществления своей маленькой мечты, во имя права жить на своей земле, возделывать ее и разводить скот. И за это право они боролись последние два года, так же как и предыдущие четыре долгих года на войне. Ставка в борьбе была та же, но расклад был для них еще хуже, чем раньше.
Во всяком случае, он стал преступником по этой причине. А была ли какая-нибудь причина у Ната Томпсона?
– Давай, Дьявол, – нарушил его размышления Хильдебранд. – Сыграй с нами в покер.
Кейн кивнул и сел за столик вместе с Хильдебрандом и еще тремя. Паркера, Кайо и Карри, припомнил Кейн, разыскивали за ограбление банка, в ходе которого погибли двое детей. Кейн перетасовал колоду и начал сдавать.
Играть они закончили спустя часа три. Кейн оказался в большом выигрыше, что не принесло ему симпатий остальных игроков. Карри в особенности совершенно не умел проигрывать и к тому же в покер играл из рук вон плохо. Он несколько раз выругался, а выходя из-за стола, опрокинул ногой стул.
Хильдебранд пожал плечами. Они с Кейном остались за столиком вдвоем.
– Ничего, переживет.
Кейн налил своему собеседнику стакан виски из только что купленной им бутылки.
– Он всегда так скверно играет?
– Только когда слишком много выпьет.
Что случалось нередко, подумал Кейн, судя по нездоровому цвету его лица.
– А как насчет завтрашнего вечера? – спросил Хильдебранд. – Я хочу отыграться.
– Ничего не имею против. Что здесь еще делать? – ответил Кейн. – Ты давно здесь?