Дохлокрай
Шрифт:
Вечер. Тени успокаиваются и уходят. До утра. Спокойной ночи, подружка.
Что? Тень сгущается. Наливается чернотой, разбухает, становясь плотнее, живее, на глазах превращаясь во что-то ощутимое. Тень блестит вареными белками глаз. Тень мерцает слюной на тянущихся вверх костяных крючках изо рта.
Тень ползет по полу, мягко перебирая быстро двигающимися руками. Пальцы-паучьи лапы впиваются в пол, скрипят, оставляя заметные следы. Ламинат чуть трещит, когда черные загнутые копья-когти пробивают его.
А кроме как
Секунда. Две. Третий удар колотящегося сердца. Сейчас... сейчас, резким рывком, вырастая над белеющей простыней, покажется вытянутое яйцо головы, выкаченные белесые шары вместо глаз, покрытые пузырящейся слюной зубы... Вот-вот.. уже...Головой в одеяло, как в детстве, дома, с мамой и папой за стенкой, а вовсе не на съемной квартире, где почему-то ожила тень, превратилась во что-то, во что-то... а-а-а...
Ударится головой об пол больно. И обидно. Особенно из-за глупого сна. Особенно из-за сна, где приснился сон. У-у-у... волосы выдрала. Ага, вот эту самую любимую рыжую прядку. Вот черт.
Выключатель мягко клацнул, залил комнатенку светом. Можно во сне оказаться мужиком? Можно, оказывается. Может того, ну, все? С головой совсем плохо?
Спать надо больше. И отдохнуть бы. Прав тот дядька в маршрутке. Хотя, почему дядька-то? Он не особо и старый. Да и вообще. Сколько ему? Тридцать? Где-то так. Про ночь говорил... Про ночь.
Хотелось курить. До одури. Хорошо, есть балкон. Только не забыть куртку одеть.
Ночь чернела, била холодом и ветром. Фонарь светил бледно, каким-то мертвенно-зеленым светом. Внизу, в темноте, что-то хрустнуло листьями. Мелькнуло бледное...
Pt 4: the_masque
Хочешь спрятаться? Стать незаметным? Будь на виду. Будь проще. Никаких шпионских глупых игр из кино. Заурядно, неинтересно и скучно. Чтоб смотрели и думали: все просрали в стране, продают, продают и ни черта не производят. Залог успеха, чего уж, слиться с основной массой любого поселения. И не отсвечивать. Хотя здесь-то такого не скажешь.
Он смотрел на табличку-вывеску и пытался понять: наглость или глупость?
'Рога и ...'. Семеныч, перехватив взгляд, хохотнул.
– Всем нравится. Оптовая и розничная торговля натуральными продуктами, качественным алкоголем и товарами для взрослых, мм-м... хенд-мейд. Как пирожки разлетаются.
– Продукты или хенд-мейд?
– И то и другое.
Офис, склад, машины. Торговые представители и экспедиторы. Перемещайся по всему городу, особенно если торговля с ночными заведениям. Прикрытие великолепное, комар носу не подточит.
Дверь внутрь оказалась натурально сейфовой. Понятно, случись что серьезное, вроде штурма СОБРа, надолго не задержит. Но кое-какое время подарит. Первый этаж, значит, есть выход в коммуникации. Зря такие места никогда не выбирали. А уж здесь, в городе с бункерами, выкопанными для Сталина и Берии... Коммуникации серьезные. В старой
Должность у Семеныча оказалась так себя, серединка на половинку. Замгендира по чему-то там. То ли по общим вопросам, то ли по личным. Не суть, так-то. Важнее кабинет в самом конце коридора и большой диван. Кожаный, пухлый, с отстегивающимися подушками. На него-то он и лег, только зайдя. Скинул ботинки и задрал ноги на спинку.
– У меня душ еще есть, - намекнул Семеныч, - ты так-то не стесняйся. И пошлю кого надо.
– Куда?
Семеныч прикурил, разом наполнив кабинет сладкой ароматной смертью от как-бы вишни и чего-то еще, похожего на табак.
– Ни куда, а зачем. За носками.
– А... ну, извини. Ноги устали. Потерпишь?
– Мне чего-то еще остается?
Это точно. Но свинячить в гостях не стоило. Пришлось согласиться на душ и отправиться в смежную комнатушку. Носки выбросил, сушить все равно негде, да и некрасиво будет, если повесть их на итальянских радиаторах в кабинете самого зам ГД по чему-то там.
Вещи туго скрутить и в рюкзак. Куртку закрепить к нему же шнурами. Брюки, чистую футболку и ботинки поставить рядом. Один клинок, на заранее готовом шнурке, повесить на шею. Ну... как-то так.
Он вздрогнул от резких ударов жестких и горячих струек из лейки. Встал, опершись на руки. И закрыл глаза, ловя мало с чем сравнимое удовольствие. От обычной горячей воды.
Стоило мыться быстро, не ломая привычки. Но здесь, где вокруг есть те, кому можно доверять... Хотелось получить больше самой, мать ее, обычной человеческой радости. От прозрачной и живой тоненькой пленки, стекающей и стекающей вниз. От острых уколов по коже, от запах обычного, дешевого, но настоящего мыла. От запаха, утекающего с пеной, заметными серыми следами и даже песчинками.
Люди давно разучились радоваться простому. Горячая вода из-под крана? Ой, тоже мне, роскошь. Джакузи с массажем всего тела и пузырьками пахнущими шампанским 'Кристалл'. Хозяйственное мыло? Фи, оно дурно пахнет. Только хэнд-мейд из жира карликовых розовых единорогов, благоухающее натуральными пачули и лепестками горных пурпурных тибетских ирисов.
А запах? Пота? Фу-у-у, это так отвратительно. Вспотел - в душ. Вспотел через час еще раз - в душ. До бесконечности. При желании он мог бы читать лекции о вреде того-этого, включая мылящие средства популярных марок. Но смысл?
Он успел упереться ладонями в скользкий пластик кабинки. Расслабились нервы, устал, горячая вода. Как тут не заснуть? Как-как... включить холодную.
Его ждали. Кроме Семеныча присутствовали трое. Крепкая низенькая тетка с грудью какого-то невероятного размера и прочим добротным хозяйством. Седой и одновременно молодой тощага в золотистых очечках. И просто интересная блондинка с чересчур зелеными глазами и почему-то россыпью веснушек вокруг вздернуто-тонкого носа. Прямо встреча старых добрых друзей, желающих попить чаю и обсудить детей, работу, хобби. Чашки, сушки и сахар только способствовали впечатлению.