Доисторическая история
Шрифт:
– Ирр, – невольно выдохнула Нгао, коснувшись рукой великолепной шкуры.
– Подарок Олана, – улыбнулась Эяо. – Эяо принесла Нгао подарок Нуо.
Нгао только теперь заметила в ее руке шкуру леопарда. Эяо развернула шкуру и протянула ее дочери Тхена.
– Оур, – восхищенно прошептала Нгао. – Это для Нгао?
– Да. Нуо сын Сиума убил Оура, чтобы подарить шкуру Нгао. Пусть Нгао наденет шкуру Оура сегодня.
– Это Оур ранил Нуо, – поняла дочь Тхена.
Не менее великолепная шкура леопарда была сшита, так же как и шкура тигра.
– Оур поранил Нуо
Эяо ушла. Нгао в смятении скрылась в хижине. Она никогда в жизни и близко не видела такого великолепия. Дочь Тхена сняла юбку и надела сшитую из шкуры одежду. Оглядывая себя со всех сторон, она гладила мягкий мех, любуясь узором. Радость и восторг переполняли ее. Олан вошел в хижину и остановился в дверях, разглядывая Нгао.
Почувствовав чье-то присутствие, она обернулась.
– Нгао очень красивая, – восхищенно проговорил он. – Дочь Тхена готова стать женой Нуо?
– Да, Нгао готова, – смущенно ответила она, разглядывая Олана.
На нем была надета набедренная повязка из шкуры серого медведя. На ранах не было повязок. Свежие рубцы четко выделялись на светлой коже.
– Нуо сын Сиума ждет Нгао, – сообщил Олан.
Он отвел дочь Тхена на площадку перед хижиной вождя. Нуо и Эяо были уже там. На площадке перед кострами собралось все племя карамов. Нуо был одет, как и Олан. Нгао с испугом разглядывала ужасные раны на его плече и спине. Несмотря на раны, выглядел Нуо вполне бодрым и довольным. Из хижины вышли Сиум сын Рона и Оуи, и церемония началась.
Сиум подозвал к себе Нуо и заговорил о нем перед племенем. Он говорил о сыне, как о великом охотнике. Напомнил об убитых недавно Урне и Оуре, упомянул о ранах, которые Нуо получил всего два дня назад. Закончил он свою речь сообщением о том, что столь великий охотник, наконец, выбрал женщину, которую приведет в свой дом, и сегодня назовет ее имя.
Нуо сын Сиума выступил вперед и заговорил о своей избраннице, не называя ее при этом. Он говорил, что, не смотря на небольшой рост и слабое телосложение, эта женщина поразила его и восхитила своей силой и смелостью. Что она очень ловкая и умелая, а так же заботливая и нежная. Нуо упомянул, что только знания и умение этой женщины, которые она передала его сестре Эяо, помогли ему быстро оправиться от столь тяжелых ран. А что может быть важнее для охотника, постоянно рискующего своей жизнью, чем быстрое заживление ран? Сказав свою речь, Нуо прошел мимо расступившихся карамов к стоявшим в стороне Нгао и Олану.
– Согласна ли Нгао, дочь Тхена войти в дом Нуо сына Сиума и стать женой Нуо? – склонив голову, спросил он.
– Дочь Тхена рада связать жизнь со столь великим охотником, как Нуо сын Сиума, – ответила Нгао, как ее учили.
– Отпустит ли Олан сын Нома названную сестру Олана Нгао дочь Тхена в дом Нуо сына Сиума? – спросил Нуо, повернувшись к Олану.
– Сын Нома с радостью отпускает сестру Олана Нгао дочь Тхена в дом Нуо сына Сиума, – так же склонив голову, ответил Олан. – Олан рад породниться с сыном
Нуо взял Нгао за руку и подвел к отцу. Далее последовала церемония представления, в которой Нуо повторил свой рассказ о Нгао. В конце речи он упомянул о подарке Иуша и охоте на Оура и достал ожерелья.
За эти дни Нуо дополнил украшения, добавив по нижнему краю ожерелья когти и клыки леопарда. Клык располагался в центре под жемчужиной, а когти по бокам от него.
– Пусть Нуо сын Сиума и Нгао дочь Тхена подойдут, – кивнул Сиум, когда они надели ожерелья, и взял у Оуи небольшой нож в кожаных ножнах.
Нуо и Нгао шагнули вплотную к Сиуму. Нгао стояла слева от Нуо. Сиум достал из ножен особый нож из черного камня. Его лезвие было острее бритвы.
Сиум взял левую руку Нуо и ножом рассек кожу на его запястье. Затем он также надрезал кожу на запястье Нгао. Оуи положила на порез на руке Нуо лоскут белой кожи, и Сиум свел руки Нуо и Нгао вместе.
– Кровь Нуо сына Сиума и Нгао дочери Тхена соединилась в одну, – мягким голосом проговорила Оуи. – Теперь Нуо и Нгао одно целое и всегда должны быть вместе. Долг мужа защищать и оберегать жену и детей. Долг жены всегда следовать за мужем. Долг мужа и жены не дать оборваться роду карамов Детей Воды, детей Иуша. Пусть Нуо сын Сиума и Нгао дочь Тхена живут в доме Нуо.
Нуо отдал ей пропитанный кровью лоскут кожи и отвел Нгао в сторону к костру, освободив место для Олана и Эяо. Нгао нерешительно начала танец вокруг костра. Нуо танцевал вместе с ней. Через несколько минут к ним присоединились прошедшие ту же процедуру Олан и Эяо. А потом уже танцевали все карамы.
Танец пьянил и захватывал. Нгао танцевала, позабыв все свои страхи и смущение. Это продолжалось до полного изнеможения, пока она не рухнула без сил на руки подхватившего ее Нуо. Под возгласы карамов он поднял Нгао и направился к своей хижине.
Только возле хижины Нгао, наконец, отдышалась и пришла в себя. Руки Нуо мягко сжимали ее в объятиях, но Нгао вдруг вспомнился другой вечер и лицо и руки Милона. Этот страшный взгляд и руки, до боли сжимающие и тискающие ее, а потом злобные глаза Тхена и его удары. Нгао содрогнулась, представив, что руки Нуо сейчас так же сожмутся на ее теле, исчезнет эта мягкая улыбка, и глаза станут как у Милона.
– Теперь Нгао жена Нуо, – с улыбкой произнес сын Сиума, занося ее в хижину, и осекся, увидев в ее глазах прежний ужас.
Вздохнув, он опустил Нгао на постель и укрыл шкурой.
– Пусть Нгао отдыхает, – отступив в сторону, сказал он. – Нгао устала и переволновалась.
– А Нуо? – нерешительно спросила она.
– Нуо обещал, что не обидит Нгао. Дочь Тхена боится. Нуо будет спать на полу, чтоб Нгао не боялась.
Отойдя от постели, сын Сиума лег поперек хижины спиной к Нгао и лицом к выходу.
На рассвете в хижину заглянула Оуи. Нгао спала в постели, а Нуо на полу недалеко от выхода. Озадаченно покачав головой, Оуи осторожно опустила закрывающую вход шкуру и шагнула к хижине Олана. Олан и Эяо спали в постели, обнимаясь даже во сне. Оуи неслышно вернулась в свою хижину и снова легла.