Доктор будущее
Шрифт:
В зале воцарилась тишина. Все взоры были прикованы к Парсонсу и Никсине. Никто из ее внуков и внучек не решался одернуть ее. Их благоговение передалось и Парсонсу.
– Нет, - сказал он.– Никто мне об этом не говорил.
– Думаю, вам следует знать, - произнесла Никсина.– Вы имеете право. Эта идея принадлежит Кориту, моему сыну, она возникла много лет назад, когда он был молод, как вы. Он был очень талантлив и столь же амбициозен. Корит захотел переделать мир, стереть в истории Проклятое Полутысячелетие.
Парсонс понял, что она имеет в виду. Эпоху превосходства
Старуха тяжело вздохнула.
– Вы видели портреты в главном зале?– спросила она, глядя мимо Парсонса.– Благородные господа в кружевных воротниках, знаменитые мореплаватели и землепроходцы...– Она захихикала; смех напоминал шорох опадающих листьев в вечерних сумерках.– Корит хотел нанести каждому из них визит. Побывать в прошлом. У правительства уже тогда была возможность побывать в прошлом. Но оно об этом не догадывалось.
По-прежнему все молчали, никто не пытался ее перебить. Для них такая дерзость была просто немыслима.
– И вот мой сын отправился в глубь веков, - продолжала Никсина.– В Новую Англию. Не в ту, что носит это название ныне, а в другую, первую. В Калифорнию. О том, что там было, никто не помнит. Но Корит переворошил все архивы, прочитал все древние рукописи и книги.– Она снова хихикнула.– Он хотел начать с Нуво Альбиона. Но мало что успел сделать.
Полузрячие глаза вдруг блеснули. "Как у Лорис", - подумал Парсонс. На миг он совершенно отчетливо увидел черты сходства старухи и внучки. По-прежнему шелестели сухие листья; казалось, этот шелест звучит сам по себе, он вовсе не адресован Парсонсу.
– Семнадцатого июля тысяча пятьсот семьдесят девятого года он зашел в бухту, - шептала Никсина, - высадился на сушу и объявил ее собственностью королевы.
Видите, как хорошо мы знаем историю.– Она повернулась к Хельмару, словно ждала от него поддержки.
– Да, - тихо подтвердил Хельмар.
– Он провел там чуть больше месяца, - продолжала старуха.– Чинил корабль.
– "Золотую лань", - уточнил Парсонс. Он понял, кого имеет в виду Никсина.
– И Корит спустился с обрыва, - улыбаясь, прошептала старуха, - но его застрелили. Вонзили стрелу прямо в сердце, и он умер.– Глаза ее снова потускнели, затянулись молочно-белой пленкой.
– Ей надо отдохнуть.– Хельмар бережно взял ее под руку и повел к лифту. Серые силуэты ее потомков сомкнулись, отгородив Никсину от Парсонса.
Вот, значит, какова их цель. Вмешаться в ход истории. Изменить прошлое, вернуть индейцам их цивилизацию, раздавленную железной пятой белой империи.
Найти Дрейка, высадившегося на калифорнийский берег для починки корабля. И убить его, первого англичанина, который объявил эту часть Нового Света владениями британской короны.
Англичан они особо ненавидят, подумал Парсонс.
В эпоху колониализма не было на земле силы более сознательной и последовательной в своих действиях, чем британцы, считавшие индейцев людьми второго сорта. В отличие от испанцев, португальцев и французов, англо-саксы никогда не смешивались с туземцами.
Корит и его родичи хотели встретить Дрейка на берегу.
Поджидали в засаде, чтобы
Но Дрейк, или кто-то из современников Дрейка, выстрелил первым.
Парсонс самостоятельно нашел путь в главный зал, где висели изображения знаменитостей шестнадцатого века. Довольно долго он поочередно рассматривал портреты. "Значит, Дрейк - первый... А потом? Писарро?
Кортес? И так далее - в обратном порядке..." Воображение рисовало, как великие конкистадоры высаживаются на берега Америки вместе со своими солдатами в шлемах и кирасах, а их быстро и безжалостно уничтожают. Вместо робких, пассивных народов захватчики и пираты встречают умных, хладнокровных, расчетливых и жаждущих мести воинов из будущего. "Несомненно, в этом есть историческая справедливость, - сказал себе Парсонс.– Жестокая, нелицеприятная". В душе он не мог не сочувствовать внукам Никсины.
Он вернулся к потртеру Дрейка, присмотрелся. Холеная острая бородка. Высокий лоб, морщинки у глаз.
Правильной формы нос. Внимание Парсонса привлекла рука англичанина - с длинными тонкими пальцами, почти как у женщины. И это - рука морехода? Скорее, аристократа, вельможи. Впрочем, портрет, конечно, идеализирован. Парсонс нашел еще один портрет Дрейка, гравюру. На нем волосы Дрейка вились, глаза были гораздо больше, зрачки темнее. Щеки - мясистее. Картину писал менее опытный художник, но зато, вероятно, более правдивый, и руки английского капитана на нем выглядели вообще несуразно - маленькие, слабые кисти. Что-то в его лице показалось Парсонсу знакомым. Разлет бровей? Волнистые волосы? Глаза?
Он долго рассматривал портрет, но так и не понял, в чем тут загвоздка, и в конце концов неохотно сдался. Он бродил по Вигваму, пока не нашел Хельмара, тот беседовал с несколькими родственниками, но при появлении Парсонса встал и двинулся навстречу.
– Вы бы не могли мне кое-что показать?
– Конечно, - вежливо отозвался Хельмар.
– Я о стреле, которую вынул из груди Корита.
– Она внизу, - сказал Хельмар.– Но я распоряжусь, чтобы ее принесли.
– Спасибо.– Парсонс нетерпеливо дождался, когда двое слуг исчезнут в лифте.– Вы ее подвергали экспертизе?
– Зачем?
Он не ответил. Вскоре слуги вернулись, один из них вручил Парсонсу стрелу в прозрачном мешочке. Парсонс торопливо вынул ее и внимательно, дюйм за дюймом осмотрел.
– Нельзя ли принести сюда мой чемоданчик?
Хельмар снова распорядился, и слуги отправились за серым помятым чемоданчиком. Парсонс раскрыл его, вынул необходимые инструменты и срезал по несколько крошечных кусочков с древка, оперения и кремневого наконечника. Пользуясь набором химреактивов, провел качественный микроанализ. Хельмар молча наблюдал.