Доктор Чистота

Врочек Шимун

Вокруг разреженной стеной поднимались в небо сосны. Юрьевне всегда нравились сосны — их запах, чистота и пустота сосновой рощи… Но не сейчас. Ей казалось, что лес вокруг больницы издает низкий зловещий гул на грани слышимости.

— Знакомься, — сказал Антоша. И она вернулась обратно.

Опера. Циничные профессионалы, которым давно на все наплевать. С виду два сомнительных типа самой бандитской наружности. Нормальные ребята, решила Юрьевна.

Звали ребят Черномаз и Зайка. Причем Зайка оказался как раз крупный, рыжий и бородатый,

в кепке. А Черномаз — мелкий блондин.

«Прекрасно», — подумала Юрьевна. Весело будет читать этот протокол. Судьи любят смешные фамилии.

Обхохочешься просто.

— Юрьевна, на два слова, — сказал Антоша. Отошел в сторону, подождал. Опера невозмутимо усмехались.

Юрьевна внутренне напряглась, но шагнула за ним.

— Ну что?

Антоша понизил голос. Юрьевна вздохнула. Антоша, при всех своих достоинствах, имел дурную склонность к театральным эффектам.

— Тело опознали, — сказал негромко. Драматически выдержал паузу, прямо твой МХАТ. — Это он.

Юрьевна на мгновение сбилась с дыхания. «Черт. Черт. Черт». Эх ты, Свеча. Странно, она готовилась, что придется имитировать чувства по этому поводу — а имитировать-то и не пришлось. Прямо бери и чувствуй. Но лучше отыграть — для других.

Вот и пригодилось натренированное выражение лица. Антоша смешался. Все знали, что Свеча и Юрьевна не разлей вода, старая гвардия Максимыча. Антоша был толковый следак, звезд с неба не хватал, местами разгильдяй, конечно. Но в целом нормальный парень.

— Сочувствую, — сказал он. Юрьевна сдержанно кивнула.

— Спасибо. Мне бы осмотреться, — сказала она через паузу. Отыграла — скорбь скорбью, но «пора заняться делом, потому что работа — лучшее утешение». Антоша кивнул.

— Ноу проблем. Вот Серега тебе все покажет. Эй, Серега, иди сюда! Он дежурил, когда… ну, ты понимаешь…

Она поздоровалась с дежурным следователем. Местный, из областных. Поздоровались, пожали руки.

— Юрьевна, — сказала она. — Главк.

— Знаю. Коломенко Сергей, область.

Юрьевна достала блокнот. Для личных впечатлений у нее был особый, серый, с шершавой обложкой. И отдельная ручка — капиллярная, черная, с мягкой силиконовой накладкой. Это важно.

— Ну что… Показывай свое хозяйство, Сережа. Стой, подожди. А что эксперты сказали? Причина пожара?

— Эксперты в пути, — с презрением сказал Антоша. — И думают. Как всегда… У тебя курева нет случайно?

Она не курила, но сигареты всегда носила с собой. Некоторые мелочи важнее, чем другие. Сигареты помогают наладить контакт и разговорить свидетеля, а то и самого подозреваемого. А экспертов никто из следаков не любил. Узаконенная коррупция. Две-три «штуки» вынь да положь — чтобы результаты экспертизы пришли через пару дней, а не спустя месяцы и годы. А жаловаться бесполезно — у медиков сильна корпоративная солидарность, если рассоришься, потом свои экспертизы будешь видеть во сне. В страшном.

Она открыла сумку и вытащила пачку сигарет.

— Юрьевна,

ты святая, — сказал Антоша. Он вытянул сигарету, помедлил, вопросительно посмотрел на Юрьевну, та кивнула — и вытащил еще одну, сунул за ухо.

«Эксперты в пути». Юрьевна мысленно выругалась. Экспертов никто не любит. Но работать без них невозможно, приходится терпеть и платить. При далеко не самой большой зарплате следователя.

— Надо? — Антоша протянул ей баночку с вьетнамской мазью — «звездочка», этот дивный вонючий аромат ни с чем не спутаешь. Юрьевна покачала головой. Нет.

Запах мертвых тел ее никогда не смущал.

Глава 10

Выживший

Восемь черных полиэтиленовых мешков были выложены в два ряда. Свет фонарей на станинах мертвенно, до синевы, отражался в пластике.

Антоша расстегнул молнию на одном из мешков — и Юрьевна увидела.

Тело обгорело. Огромного следака жаром скрючило, ссутулило — так что он казался чучелом большой человекоподобной обезьяны. Словно в насмешку, левая половина лица Свечникова уцелела и осталась вполне узнаваемой.

Покойный Свечников скалился — жутковатой мертвой улыбкой.

Улыбка — это из-за сокращения связок под воздействием высокой температуры, подумала Юрьевна.

«Эх, Свеча, Свеча».

На Свечникове были остатки черной полицейской формы. Один погон уцелел — три звездочки старшего лейтенанта. «Что?!»

— Это как? — тупо спросил Антоша.

Юрьевна покачала головой: не знаю. После того громкого ЧП Свечников написал рапорт на перевод его из СКР в полицию — другого выбора у него не оставалось. Иначе уголовка.

Но использовать опытного «следака» как рядового патрульного — это, конечно, номер. И когда Свечу успели понизить в звании? «Или я чего-то не понимаю», — подумала Юрьевна.

— Так он же… А! — Антоша наконец сообразил. Был Свечников капитан, стал старлей.

После пропажи жены Свечникова словно подменили. Но не настолько же!

Юрьевна и Антоша переглянулись.

— А где второй? — спросила Юрьевна.

«Ребров. Доктор Чистота».

— Вот. Мы предполагаем, что это он.

Дежурный расстегнул следующий мешок. В нос ударило вонью горелого мяса. И запахом шашлыка. Юрьевна даже не поморщилась. Наоборот, в животе забурчало — давно стоило бы перекусить.

— Щас бы баранинки, да с маянезиком, — проворчал себе под нос дежурный Сергей. Следователи — это как медики, могут спокойно пожрать и рядом с трупом, циничное племя. — И водочкой полирнуть…

Юрьевна чувствовала то же самое, но поморщилась. Не все мысли стоит озвучивать…

В мешке был человек, покрытый черной коркой, словно лавой, растрескавшейся на склоне вулкана.

Черты лица не разобрать. Зубы оскалены, словно мертвец зловеще смеется.

— Почему ты решил, что это Ребров? — Юрьевна посмотрела на Антошу.