Доктор Данилов в МЧС
Шрифт:
– Ну не на подстанции же это делать? – улыбнулся Данилов. – Сразу все набегут, будут клянчить – «дай затянуться», весь кайф обломают.
– Да, конечно. А вот с косяком в зубах мимо полицейского патруля проехать – самое то. И аромат на всю улицу из открытого окошка… Ну разве ж так можно?
– Надо было с закрытыми окнами мимо патруля проезжать. А косячок в кулачок спрятать и морду кирпичом сделать. Чтоб никаких подозрений.
– Тебе, Вова, шуточки, а мне – слезы. – Елена сделала попытку обидеться.
– Ты ужинать хочешь, или
– Буду! – сверкнула глазами Елена. – Я с утра ничего не ела, не до того было.
– Тогда я пошел жарить яичницу. – Данилов поспешил на кухню.
Елена и в самом деле была голодна, потому что даже и не подумала возмущаться: «Ну зачем ты меня искушаешь, Данилов? Какая может быть яичница на ночь глядя? Я же стану толстой, и ты меня разлюбишь!» – наоборот, попросила:
– А можно не просто яичницу, а с гренками?
Глава пятая
А у нас в квартире газ…
На подмосковной базе отряда в Бронницах постоянно дежурит пять поисково-спасательных групп по двадцать человек в каждой. Тринадцать спасателей (в то, что чертова дюжина – несчастливое число, здесь никто не верит хотя бы потому, что сам отряд «Главспас» был образован тринадцатого ноября), два кинолога с собаками, натасканными на поиск людей в завалах и т. п., четыре водителя, по совместительству также являющиеся спасателями, и один врач. Помимо врачей, которые постоянно работают только в составе поисково-спасательных групп, здесь дежурят и свободные врачи аэромобильного госпиталя.
Кроме пятиместных аварийно-спасательных машин легкого класса ГАЗ-2752, оснащенных полным комплектом необходимого аварийно-спасательного оборудования, приборов и инструментов, в каждой поисково-спасательной группе есть один реанимобиль, на выезде превращающийся в медицинский пункт. При необходимости на нем можно доставить пострадавшего или пострадавших (предусмотрено расположение вторых носилок над основным койко-местом). Главная задача врача поисково-спасательной группы заключается не в госпитализации пострадавших (на это «Скорая помощь» имеется), а в организации (и разумеется, оказании) медицинской помощи пострадавшим и своим спасателям (при необходимости) в очаге ЧС.
Спасатели – народ подготовленный, тренированный, огонь, воду и медные трубы прошедший. Однако разные бывают ситуации, всего не предусмотришь и не убережешься.
Дежурство началось весело благодаря завхозу Николаю Анатольевичу, точнее, неизвестному шутнику, изменившему название «План эвакуации», висевшего в коридоре первого этажа, на «План эякуляции».
– А если бы начальству на глаза попалось бы?! Что тогда?! – вопил завхоз, потрясая злосчастным планом. – Кому отвечать?!
Николай Анатольевич негодовал совершенно искренне, без малейшего притворства. Щурил и без того узкие глаза, скалил прокуренные зубы, нервно дергал кадыком. Даже живот его, недвусмысленно говоривший о пристрастии Николая Анатольевича к пиву
– Мне! А почему я должен отвечать за какого-то хохмача?! Что мне, своих проблем мало?
Всем хватает своих проблем, но с другой стороны, иногда их может быть и впрямь мало, правда, вряд ли кто-то вздумает расстраиваться по этому поводу.
– И ведь это кто-то образованный нахулиганил, – в одной из комнат отдыха дежурной смены завхоз ударился в дедукцию, – возможно, даже с медицинским образованием!
При этом он подозрительно покосился на Данилова, читавшего в кресле детектив и не обнаруживающего никакого интереса к происходящему.
– Да заголовок уже месяца три как поменяли, просто ты, Коля, внимания не обращал, – высказался в защиту Данилова, еще не отработавшего и двух месяцев, спасатель Кувшинников.
Масло, подлитое в огонь, вспыхнуло моментально.
– Месяца три! – задохнулся от возмущения завхоз. – О-о! Три месяца! И хоть бы одна сволочь сказала! Вот ты, Виталий, если видел, то почему не предупредил? За это время кто только к нам не приезжал. А если бы Сам приехал, что тогда? Он бы тут всем без разбора прописал бы эякуляцию, да еще и с наждаком!
Данилов отвлекся от дедуктивных выкладок Ниро Вульфа (Ниро Вульф – частный детектив, персонаж серии детективных романов американского писателя Рекса Стаута) и попробовал представить себе эякуляцию с наждаком. Воображения не хватило.
– Это же не просто хулиганство! – Праведный гнев завхоза все набирал обороты. – Это глумление над собственной профессией! Ну как спасатель может портить план эвакуации?! Основной, так сказать, наш с вами документ!
В слове документ Николай Анатольевич делал ударение на у.
– Основной наш с вами документ, дядя Коля, – это расчетная ведомость, – сказал кто-то.
– Каждый сам понимает, какой документ для него основной, – парировал завхоз. – Вот возьму и отдам на экспертизу! Что думаете, она не установит, кто руку приложил? Еще как прояснит дело! В наш век нанотехнологий для науки нет ничего невозможного! И вот тогда прошу не рассчитывать на снисхождение!
– Расстрел на месте, без суда и следствия! – поддел Кувшинников.
– Расстрел не расстрел, а уж год без премий – точно, – ответил Николай Анатольевич. – Так что советую сознаться. Чистосердечное признание уменьшает вину.
– И увеличивает срок!
– Тебе, Виталий, все бы шуточки шутить! – наконец-то обиделся завхоз. – Ладно, не хотите по-хорошему – дело ваше. Пусть будет по-плохому. Я сейчас пойду к Андрею Максимовичу, и пусть он, – завхоз снова возвысил голос, – разберется с этим делом!
– Отвлекать начальника отряда по таким пустякам? – делано удивился Кувшинников, откладывая в сторону газету «Московский сплетник». – Ну-ну. Вот уж он обрадуется. Три раза спасибо скажет и премию тебе выпишет.
– Предлагаешь спустить все на тормозах? – насупился завхоз.