Доктор воровских наук
Шрифт:
Мы спустились вниз и торопливо зашагали домой. Было свежо и прохладно. Особенно когда мы шли тропкой через поле. Трава была вся в росе, и мы скоро промокли по колена. Будто шли не тропкой, а по руслу узенького ручья.
– Никому ничего не рассказываем, - предупредил меня Алешка.
– Мы весь вечер рыбу ловили, понял?
– Понял. А почему мокрые?
– Крючки зацепились, лазили в пруд отцеплять.
На все у него ответы есть. Мне бы его сообразительность, я бы вполне мог бы стать кем-нибудь
Когда мы подходили к нашей стоянке, она смотрелась очень уютно. На столике коптил керосиновый фонарь, тускло освещая блестящий бок машины и краешек палатки. Слышались разговоры, немного чем-то озабоченные.
– Да я же хорошо помню, - разобрали мы недовольный голос папы, - что положил его в кармашек палатки. А тут только одна губная помада попадается.
– Ну и куда он мог деться?
– ворчала мама.
– Мне он вообще не нужен. Под машиной посмотри.
– Чего ему там делать?
– спросил дядя Федор.
– О!
– увидел нас папа.
– Рыбаки с моря вернулись. Как улов? План выполнили?
– А чего это вы ищете?
– ушли мы от прямого ответа.
– Да фонарик куда-то делся, - сказал папа.
– Вы не брали?
– А зачем?
– удивился Алешка.
– Мы на хлеб рыбу ловим, а не на свет.
– Ловцы… - пробормотал папа.
– А как улов-то?
– В голосе его была насмешка вместе с неуверенностью - а вдруг мы, и правда, чего-нибудь поймали.
– Да так себе, - небрежно сказал Алешка. И бросил в ведро из-под яблок две рыбины.
– Ого!
– позавидовал папа.
– Молодцы!
– И наклонился над ведром.
Лешка тем временем незаметно положил фонарик на стол.
– Федя, гляди-ка, - сказал папа.
– Обставила нас молодежь.
Дядя Федор тоже глянул в ведро и поморщился с презрением.
– Да ну! По полкило каждая. А мы с тобой, Саныч, завтра…
– Не знаю, как завтра, - сказала мама, убирая со стола, - а сегодня спать давно пора. Вы со своим фонариком… Так! Хорошо же вы его ищете!
– И передразнила папу: - В палатке, в кармашке! Губная помада! Что-то ты, отец, забывчив становишься.
Папа оторвался от ведра, подошел к столу и уставился на фонарик. Потом посмотрел на маму, на дядю Федора, перевел испытующий взгляд на нас с Алешкой. Мы сделали совершенно невинные лица.
Папа покачал головой, подержал фонарик в руке, словно не веря, что он нашелся, и сунул его в карман:
– Пошли, Федор, спать. Нас тут не понимают.
Утром, сквозь сон, я услышал, как дядя Федор сказал:
– Хороша рыбка. К ней пивка бы!
Потом было долгое молчание и, как я догадывался, переглядывание.
– Это вобла, - сказал неуверенно папа.
– Что же это за пруд такой, в котором караси срываются, а вяленая рыба ловится?
– Они что-то замышляют, - лучше
– Ты приглядывай за ними.
– Я их в машине запру, - сурово пообещал папа.
Алешка сквозь сон хихикнул.
Глава IX
«А ГДЕ ТУТ ИВАНОВЫ?»
Двигателя нашего «фордика» фактически уже не было. На брезенте лежали отдельные кучки разных деталей.
– Дядя Федор, - спросил Алешка, - а вы все запомнили, как раньше было? А то соберете задом наперед…
– А пущай, - беспечно согласился наш великий механик.
– Задом наперед и поедем.
Он сложил в сумку какие-то оставшиеся железки и пошел на шоссе, ловить попутку. Оказалось, что в нашем двигателе не только что-то испортилось, вкладыши какие-то, но и вообще не было каких-то нужных деталей. И дядя Федор снова поехал на техстанцию.
– А как же мотор работал?
– крикнул Алешка ему вслед.
– А я знаю?
– вопросом же ответил великий автомеханик.
До десяти часов, до встречи с архитектором, у нас еще оставалось время, и мы решили по-быстрому смотаться в деревню, чтобы узнать у кого-нибудь фамилию доктора. Раз уж папа попросил, значит, это ему нужно.
Первым в Пеньках мы встретили деда Степу (Васька, с окурком в зубах, сразу же шарахнулась от нас в кусты - умная скотина, памятливая, к тому же и курящая). А дед почему-то очень внимательно (я бы сказал, с какой-то тайной надеждой) нас осмотрел и спросил:
– Ну как наш прудик? Скупались?
– Времени не было. Мы рыбу ловили.
– Рыбу?
– захихикал дед.
– Ну-ну. Ни хвоста вам, ни чешуи.
На том мы с ним и расстались.
Что-то мне этот дед перестал нравиться. Козу на нас натравил, в пруд зачем-то гонит… И мы не стали у него спрашивать фамилию доктора, соврет еще зачем-нибудь. Странные жители в этих Пеньках.
Спящую с вязаньем бабулю мы тоже тревожить не стали. И тоже по той причине, что спросонья она могла дать нам неверную информацию. А нам были нужны безупречно точные сведения. Раз уж папа попросил. А то действительно запрет еще в машине. На все время ее ремонта, до глубокой, значит, осени.
План у нас был такой. Подходим к Ирине Петровне и говорим:
– Здрасьте.
Она отвечает:
– Здрасьте.
– Скажите, пожалуйста, а где Ивановы живут?
– А у нас в селе Ивановых нет, - отвечает Ирина Петровна.
– А вы разве не Ивановы?
– спрашиваем мы.
– Нет, - отвечает она.
– Вы ошиблись, мы Сидоровы.
План хороший. Безобидный такой. Не подозрительный.
– А вдруг у них фамилии с мужем разные?
– спросил Алешка.
– Так ведь бывает. Муж - Иванов, жена - Сидорова. Скажешь, нет?